Память мёртвых на Весах Истины - Анна Александровна Сешт

с ней. Возгордится ещё. Или, может быть, он тоже был рад ей, ведь сейчас, вдали от всего привычного, был не менее одинок, чем она сама. Наверное, всё-таки стоит сказать… С этими мыслями девушка уснула, убаюканная плеском волн и собачьим теплом рядом.

Глава II

1-й год правления Владыки

Рамсеса Хекамаатра-Сетепенамона

Нахт

Остановка была неожиданной – уже на утро ладья пристала к берегу. Странно, вроде бы, чати хотел уехать подальше от старой столицы, и путешествовали они около двух дней. Должно быть, здесь его ожидали какие-то дела.

Нахт не узнавал эти места, да и бывать в здешних поселениях ему не доводилось, хотя они сейчас высадились не так уж далеко от Уасет[15]. Он помог снести на берег их с Шепсет немногочисленные пожитки, и вместе они присоединились к небольшой свите Таа. Чати одарил их обоих лёгкой улыбкой, но по-прежнему не обронил ни слова – просто поднялся в свой паланкин, который его люди понесли в сторону ближайшего городка.

И не было ничего в этом месте примечательного – он напоминал не то разросшееся поселение, не то пыльный пригород Уасет, к тому же почти оставленный жителями. Небольшие выбеленные дома с крышами-террасами, традиционные для Кемет, были ухоженными, но явно знавали лучшие дни. И знать не выбирала это место для своих обширных вилл, предпочитая селиться выше по течению Итеру.

Наверняка здесь имелось и своё святилище, как в любом крупном селении, но за садами и домами Нахт не разглядел ни одного большого храма.

Зато увидел кое-что ещё. Над улочками и невысокими постройками вдалеке возвышалась пирамида. Меджай привык к монументальности архитектуры Кемет с детства, он ведь вырос в окрестностях Уасет и каждый день видел обитель Сокрытого Бога и Храмы Миллионов Лет на Западном Берегу. Пирамида казалась совсем непритязательной на вид и едва ли могла сравниться со строениями эпохи легенд, о которых он был наслышан. Но его изумило осознание древности этого места.

Пирамиды возводили далёкие предки нынешней династии Владык – те, чей путь давно уже пролегал среди нетленных звёзд. Боги, имена которых бережно хранили посвящённые. Подобием пирамид был и пик Та-Дехент[16], под сенью которого теперь правители Кемет обретали покой. Небольшие пирамиды даже венчали гробницы мастеров Сет-Маат. Нахту не довелось побывать в Дельте, чтобы собственными глазами взглянуть на легендарные строения, давшие всему начало.

И вот он видел самую настоящую пирамиду – здесь, недалеко от Уасет!

– Меня глаза не подводят? – тихо спросил он у идущей рядом Шепсет, как всегда погружённой в какие-то мысли. – Это же…

Девушка проследила, куда он указывал, и её глаза распахнулись, а на лице отобразилось почти детское изумление.

– Пирамида, – шепнула она. – Но откуда здесь пирамида?

– Сходим посмотреть? – тут же предложил меджай, подмигнув ей, и понизил голос. – Нам ведь необязательно сопровождать чати повсюду, да и он пока как-то не расположен к беседе. Отстанем немного и пройдёмся сами.

Шепсет замялась, но его азарт передался и ей.

– Ну, хорошо. Только сперва давай обработаю раны.

Нахт поморщился, но она была непреклонна и добавила:

– А ещё посмотрим, куда направляется свита. Хоть будем знать, в какую дверь стучаться.

* * *

Паланкин чати вышел встречать местный староста в сопровождении нескольких людей, и они задержались поговорить о чём-то. Не то у Таа было здесь своё небольшое хозяйство – вот ведь странный выбор места! – не то староста предлагал ему временно занять один из домов получше. Нахт и Шепсет не стали прислушиваться к разговору, прошли вместе с остальными к временному жилищу вельможи. Людей на улицах было мало – то ли попрятались все, то ли покинули эти места, за исключением немногих старожилов. Некоторые дома были совсем ветхими, того и гляди развалятся. Другие – просто обшарпанными, где явно давно белили стены и перестилали крыши. Удивило Нахта и отсутствие детей и собак на узких улочках. Тишина царила какая-то неестественная. В целом городок выглядел каким-то не до конца обитаемым, и самыми живыми здесь были они, вновь прибывшие.

Вилла, отведённая Таа, была такая, наверное, одна на всё поселение. Вокруг неё раскинулся заросший сад. Нахт и Шепсет, воспользовавшись тем, что на них особо никто не обращал внимания, ушли под тень деревьев, где можно было оставить вещи и побыть в относительном уединении. После двух дней в тесноте ладьи этого уже несколько не хватало.

Жрица заприметила огромную старую акацию, дарившую щедрую тень, и предложила расположиться там. Быстро осмотревшись, привычно убеждаясь, что угрозы нет, Нахт сложил оружие и щит и сел так, чтобы ей удобно было менять повязки. Шепсет копалась в своей сумке, где хранила снадобья. Собака лениво разлеглась рядом.

Ветер шептал в ветвях что-то умиротворяющее. Птицы радовались новому дню. Меджай всё думал, что же его смущает в этом месте, потом понял. Деревья и кустарники росли густо, словно в храмовых или дворцовых владениях. Значит, воды им хватало в избытке, и были оросительные каналы, за которыми кто-то следил. Но при этом всё разрослось настолько, будто рука садовника не касалась ветвей уже очень давно. Точно так же, как давно не белились стены здешних домов.

– Надо бы узнать, где здесь местные хорошую воду берут, – пробормотала девушка. – Пока из фляги смочу. Давай.

– Я могу сам.

Жрица посмотрела на него так, словно сам он не то что повязку снять, но даже собственную схенти повязать может не слишком уверенно. Не сводя с него серьёзного взгляда, чуть качнула головой, отбрасывая мешавшие косы. Тихонько стукнули деревянные бусины на концах прядей, которые вплетала ещё Садех.

– Ладно, давай, – сдался Нахт. Тихо зашипел сквозь зубы, когда она начала снимать повязку, промывать рану и наносить снадобье.

Руки у жрицы были лёгкими, касания – едва ощутимыми. Она была полностью сосредоточена на своём занятии. Большие тёмные глаза смотрели, как всегда, серьёзно. Меж бровей залегла морщинка. Её лицо было совсем близко, и хотелось коснуться этой морщинки кончиком пальца, разгладить. Жаль, что чаще её черты хранили безучастное, даже мрачное выражение. Девушки, которых знал Нахт, его ровесницы, были легкомысленными и смешливыми, с ними просто было шутить и болтать ни о чём. Шепсет же всегда держалась замкнуто, и всё же было в ней что-то притягательное – какой-то свет, который притягивал даже детей в гарнизоне. Нахт помнил, как они бегали за жрицей, словно стайка щенков, и просили рассказывать страшные истории или научить отгонять злых духов.