Не так, как у людей - Ольга Воскресенская

Я стояла перед косыми, узкими, весьма неудобными ступеньками. Их было ровно тринадцать. Но остановило меня не их число, а крутизна. Ступеньки вели вниз, в подвальное помещение, где располагался бар. Спускаться одной, с риском свернуть себе шею, не хотелось, а я не рассчитала время и пришла на двадцать минут раньше оговоренного срока. Хотя Димкина пассия тоже вряд ли придет в восторг, если ей придется сдать мне в аренду крепкое мужское плечо. Но в пользу ожидания на свежем воздухе говорил еще и здравый смысл. Порядочным девушкам, к которым я себя относила, иногда очень вредно для физического и морального здоровья в гордом одиночестве шататься по небольшим барам в темных переулках. Мне не хотелось на практике проверять эффективность тех приемов, которые успела показать Ниоми. А ведь, вполне возможно, придется, если я зайду одна в вызывающе легком полупрозрачном ярко-красном сарафане и того же цвета босоножках на двенадцатисантиметровых каблуках. Этот сарафан был моим любимым нарядом и очень удобным к тому же. А босоножки… Я, конечно, едва могла ходить в них, балансируя на самых носочках. А о том, чтобы бегать, речи вообще не могло быть. Но они прекрасно сочетались с платьем.

В конце-то концов, я шла на вечеринку и устраивать состязания в скорости с нечистью не собиралась. Надеюсь, Димка учтет этот мой аргумент и не будет ворчать. Даже мама не контролировала так мою одежду, как это теперь пытался делать напарник. Он старательно игнорировал тот факт, что я довольно симпатичная девушка и люблю надеть что-нибудь яркое, красивое, обтягивающее, привлекая к себе внимание. Будь его воля, он напялил бы на меня свободный мешковатый спортивный костюм неброского серого или темно-синего цвета и кеды на шипованной подошве. На голову лучше приспособить строительную каску, а если еще найти бронежилет и заставить меня его надеть… вообще класс! Он бы мне с удовольствием и армейский ранец для оружия, зелий и медикаментов всучил вместо сумочки. До Димки не доходит, что при известном желании дамская сумочка может быть гораздо вместительнее, чем ранец. В этом я убеждаюсь каждый раз, когда пытаюсь найти нужную вещь и вытряхиваю все на стол. Чего там только нет! О половине предметов я уже и сама не помню. Их находка для меня каждый раз настоящий сюрприз.

Нет, все-таки в гипюровом красном платье я себе нравлюсь гораздо больше, да и мужскому населению, смею надеяться, тоже. А в мешковатом невзрачном спортивном костюме и кедах я буду сгибаться под тяжестью бронежилета и рюкзака, и ни одна зараза не предложит мне помочь!

Я все-таки решила, что топтаться перед лестницей в бар глупо. Лучше зайти внутрь и подождать там. В крайнем случае от обычных бандитов можно будет спрятаться в подпространстве. Перил у лестницы не было. Я быстро осмотрела окрестности в поисках ненужных свидетелей, повернулась боком к ступенькам и спустила одну ногу вниз. За ней последовала вторая. Так я и спускалась бочком, пока не почувствовала, что падаю. Положение спасла чья-то рука, схватившая меня сверху за предплечье. Не знаю, каким образом человек оказался так быстро у меня за спиной, но сейчас я была рада, что просмотрела его при беглом сканировании местности. Он очень вовремя прервал мой полет.

Сильные руки вернули мне вертикальное положение и переместились на талию, надежно зафиксировав меня в пространстве. Я сделала глубокий вдох, успокаивая нервы, и медленно подняла глаза на своего спасителя. Он оказался довольно высок. Я едва доставала ему макушкой до подбородка. Парню можно было дать лет тридцать. У него оказалась довольно смуглая кожа и темные, почти черные, волосы. Не красавец, но вполне симпатичный. Я так увлеклась его рассматриванием, что не сразу расслышала обращенные ко мне слова:

— С тобой все в порядке? Кажется, я успел вовремя. Может, спустимся и посидим внизу?

Голос был с легкой хрипотцой и, как мне показалось, с едва заметным акцентом.

Я так обрадовалась этому предложению, что, ей-богу, запрыгала бы на месте, если бы не крутая лестница и каблуки. Предложение парня спасало меня от роли «третьей лишней» в тандеме Димки и его пассии. К тому же нельзя забывать и об устройстве личной жизни. А вдруг это судьба?

— Спасибо, что спасли, и спасибо за приглашение. Я с радостью посижу с вами до прихода кузена. Меня зовут Мэл, — торопливо представилась я. — А вас?

Парень почему-то задумался и не сразу ответил:

— Называй меня Сашей.

— Хм… А мне казалось, что у тебя имя должно было быть татарское или цыганское, — засомневалась я в его чисто русском происхождении. — Впрочем, я не настаиваю. Саша так Саша. Тебе лучше знать, как родители тебя окрестили.

— Это точно.

Парень встал сбоку от меня, бесцеремонно обхватил одной рукой за талию и приподнял, прижав к боку. Затем легко сошел вниз по лестнице, неся меня над полом, поставил перед входной дверью в бар и, наконец, отпустил. Он протянул руку к двери, чтобы открыть ее, но не успел: створка открылась сама, подталкиваемая кем-то изнутри. На пороге появилась чуть выпившая компания из трех парней. Им было явно лет по восемнадцать, не больше. Они окинули меня оценивающим взглядом. Один даже присвистнул, но осекся, встретившись глазами с моим спутником. Все парни дружно опустили глаза в пол и быстренько протиснулись мимо нас на лестницу. Хотя их было трое, но телосложением они явно уступали крепышу Саше. Парень галантно придержал передо мной дверь. Я благодарно ему улыбнулась и гордо прошла вперед, за что, впрочем, чуть не поплатилась. Под ноги нужно было смотреть! Я не заметила еще одну ступеньку за дверью и едва смогла сохранить равновесие. Надеюсь, Саша не решит, что я всегда такая неуклюжая!

Мы вошли в небольшое помещение, которое, очевидно, служило гардеробной в зимнее время. Сейчас же узкий проход от остальной части комнаты отделяла высокая стойка, за которой высились пустые вешалки. Перед следующей дверью скучал охранник, который и взимал плату за вход.

Саша похлопал себя по карманам рубашки и брюк. Мне стало понятно, что он не помнит, куда дел кошелек. В правом кармане брюк раздался перезвон монеток. Парень сунул туда руку и извлек несколько смятых купюр разного достоинства. Похоже, кошелек как средство хранения денег он не признавал. Саша заплатил охраннику за двоих, и мы вошли в помещение бара. Там царил полумрак. Справа от входа вдоль стены тянулась высокая деревянная стойка и ряд вращающихся стульев на высоких ножках, слева расположилось несколько небольших круглых столиков, окруженных черными пластиковыми стульями. Было еще довольно рано, и большинство мест пустовало. На дальнем от входа конце помещения пол приподняли сантиметров на двадцать и облицевали каким-то прозрачным пластиком. Под полом переливались цветные лампы. У меня при виде этого своеобразного подиума даже в глазах зарябило от быстрой смены красных, белых и зеленых огоньков. Сейчас эта площадка, предназначенная для танцев, полностью пустовала. Ей предстояло стать местом скопления народа только часам к десяти-одиннадцати, когда наступит час пик для вечерней жизни любителей поразвлечься. Может, кто-то уже и сейчас хотел бы проверить качество поверхности прозрачного подиума, но выйти танцевать первым не решился или еще не дошел до того состояния, когда становится наплевать на мнение окружающих и на собственную робость.