Непись - Евгений Сергеевич Старухин

оперативного вмешательства админов в бой орды и альянса игроки стали возвращаться в Альтмир, и это стало дополнительным, а главное – весьма убедительным доводом в пользу того, что руководство корпорации оказалось в очередной раз право и других вариантов, соответственно, нет, и быть не может.

Это было что-то около года тому назад. С тех пор нет-нет, да и мелькают периодически по игре вспышки ангельского меча, устраняющие «неправильных» местных. И после этого опять тишь да гладь спокойного привычного болота царит в игре.

И вот тут нарисовался такой весь из себя красивый я, про которого уже поползли слушки по форуму и возможно один недовольный игрок накатал на меня жалобу в администрацию. Вопрос: как долга ждать после этого прилёта существа с крыльями и огненным мечом?

Мда, как-то всё нехорошо получилось… А так всё интересно начиналось… Где же это я так лопухнулся-то? Неужто, и вправду, не стоило затевать этих игрищ на деньги? А какой толк от сожалений, если уже ничего не исправить, похоже, нужно валить и из этой деревушки куда подальше. Вот только крышу покрыть у избушки, после чего можно смело продавать своё творчество и поскорее улепётывать куда подальше.

Обыскав своих незадачливых убийц, обнаружил всего около пятидесяти медных монет, и это на четверых. Как-то совсем у них печально с финансами. А я так на них рассчитывал. Кроме того с них мне достались ещё четыре дубины. Итого у меня уже пять дубин. Непонятно только, что мне с ними делать? Ладно, пригодятся на что-нибудь, в крайнем случае – продам, если они кому-нибудь понадобятся.

Надо бы только перед ударным трудом сходить к трактирщику и позавтракать. А то что-то живот с утра очень сильно ругается.

Завтрак был ничуть не хуже вчерашнего, цена также не изменилась: три медных монеты, вроде бы и немного, но всё равно жалко. Копейка, знаете ли, рубль бережёт… Стоп! Какая копейка? Какой рубль? Опять эти непонятные воспоминания, когда они уже станут понятными?

Наевшись до отвала каши и яичницы с ветчиной, решил перейти к делу и узнать у трактирщика, сколько может стоить мой свежее поправленный дом, который я с такой любовью отремонтировал почти своими руками. Ну ладно, я был идейным вдохновителем, можно сказать знаменем строительства.

– Это что ж, дед Макар, ты решил дом продать, даже не пожив толком? Да и смысл от такой продажи-то? Только в деньгах потеряешь! Я же тебя вчера предупреждал, что не возьму его дороже, нежели за восемьдесят медяков. И это честная цена!

– Это она вчера была честная, а сегодня вовсе даже нет!

– Это почему же? Ты никак дом отремонтировал? Или же тебе его бесы помогли сделать? То-то я гляжу, они вокруг тебя вьются, словно мухи … хм… – трактирщик внезапно закашлялся и поправился, продолжая свой монолог, – Словно пчёлы вокруг мёда! Никак дороже думаешь продать хату? Так без нормальной печки толку от неё не будет. А печь там – беда бедучая, вся растрескалась, жар внутри совсем не держит, да и не натопишь её – дров не напасёшься. Зачем такое счастье нужно? Да и стены все в щелях и дверь давно уж отвалилась – петли-то совсем проржавели. А на кожаные вешать - дураков нет, у нас зимой морозы такие, что ни одна кожаная петля не выдерживает – разваливается. Даже хвалёная алхимически обработанная кожа не держится больше четырёх-пяти сезонов, а потом всё – новые петли ставь. А это ведь дело недешёвое, да и алхимика-кожевенника в наших краях не сыщешь, если только случайно проездом будет, с оказией. Хотя последний раз такая оказия была, дайте боги памяти, а как раз спустя годков пять после женитьбы моей, ну да Лушке тогда как раз четыре годика было. Ох и смышленая она у меня, шустрая, уже тогда в четыре года грамоту разуметь начала, а считать и того раньше – в три года. А красавица какая: кровь с молоком, и сейчас уже на подхвате у меня, половина дела считай на ней держится. Только поэтому я старостой деревни и стал, не будь моей золотой помощницы ни в жисть не справиться бы мне с этакой двойной ношей. Так вот, о чём это я? Ах да, сам можешь посчитать – девка-то уже почитай на выданье, так что почитай годков десять не бывало в нашей деревне путного кожевенника, знающего ещё и алхимию, потому никто с этой кожей и не мучается. Хотя насчёт выданья девки это я погорячился, ума-то она уже поди набралась, а вот разума ещё не хватает, надо ей ещё с матерью пожить, да набраться житейской мудрости, годков так четыре-пять, а там уж можно будет и свадьбу сыграть. А насчёт петель всяк знает – надёжнее металлических ничего и быть не может, токмо ведь и кузнеца у нас тоже нет, а вот в вашей деревне Кривень поживает, да добро наживает. Как он там кстати? Говорят, он себе терем двухэтажный срубил, словно князь какой или боярин? Или же у него уже семья не помещается в обычный пятистенок? Врут, аль правда, зазнался Кривень-то? Нос воротит от бывших знакомых, не угостит былых приятелей? Не уважает, стало быть, старых друзей? Всё ему монета звонкая застила и дружбу и ремесло? Только из-за денег трудится? Хотя люди соврут тоже недорого возьмут. Ежели у кого дом больше, да хозяйство справнее – так значит хозяин с нечистой силой знается, а уж ежели пьянь подзаборную не привечает – так и вовсе сгнила душа у человека. Злые языки у людей, как есть злые, никогда всем мил не будешь. А ведь только-только своим трудом из серого болота нос высунуть умудришься, тут же злые языки рядом чесаться начинают, нет от них продыху… – Староста прихлебнул что-то из стоящего рядом кувшина, видимо в горле пересохло от такой речи, хотя при его тренировке такого случиться не должно. Я попытался было раскрыть рот, но не успел, – Чего ж ты меня заболтал совсем, дед Макар! Мы же собирались идти дом твой смотреть или ты передумал уже? Всё болтаешь, болтаешь, спасу от тебя нет…