Месть полукровки - Раиса Николаева

все же текла по ее венам. Насколько эта кровь сильна, становилось ясно только после первого оборота, который происходил в тридцать лет. До этого времени оставалось только гадать. Трия ураганом носилась по дому, дел было невпроворот, и тут неожиданный вызов в загородный особняк, где жила бабушка Дезия.

Эта бабушка была очень странной личностью. Она никогда не покидала поместье, посещать ее могли только те, кого она хотела видеть (Трия, например, видела ее восемнадцать раз, то есть по числу своих лет, один раз в год), и, тем не менее, Дезия была главой семьи. Без ее согласия не проходило ничего, Трия не понимала такого влияния, и про себя решила, что когда она повзрослеет, никакая бабушка не будет иметь над ней власти. Родители были не в счет, они всегда шли на поводу желаний Трии (и ее младшего брата, которого Трия с удовольствием третировала).

Этот вызов к бабушке Трие не понравился и будь ее воля, она бы его проигнорировала, сославшись на занятость, но родители вели себя так, что Трия поняла, об отказе не может быть и речи. С хмурым недовольным выражением лица, она отправилась навстречу родственнице. Удивительно, но бабушка встретила ее с точно таким же лицом хмурым и недовольным. Они смотрели друг на друга, словно в зеркало, потом обе рассмеялись и вполне по-дружески устроились в дальней беседке, со всех сторон которой было открытое пространство, Трия догадалась, что место встречи было выбрано не случайно, Дезия не хотела, чтобы их подслушали.

Для начала Дезия положила перед Трией какой-то артефакт и попросила ее положить на этот артефакт свою левую руку. Трия безропотно подчинилась, про себя посмеиваясь над странностями бабушки.

— Трия, — торжественно сказала Дезия и этот пафосный тон, также насмешил Трию. — Ты сейчас принесешь над этим артефактом клятву о неразглашении всего, что ты от меня услышишь. Повторяй за мной. Клянусь никогда и никому не рассказывать, клянусь никогда не записывать, клянусь никогда и никому пытаться передать ментально в виде образов, клянусь никогда и никому попытаться передать жестами или мимикой то, что услышу. — Трия честно повторяла слово в слово, а сама уже горела нетерпением в предвкушении услышать какую-то семейную тайну. Мысли неслись вскачь, предположения рождались в голове одно фантастичнее другого. Самым правдоподобным было предположение о том, кто-то в их семье является внебрачным ребенком Императора. Хотя, к чему такие тайны и сложности? Все знали, что у императора несколько внебрачных детей, о бастардах императора говорили чуть ли не вслух. Так что вряд ли тайна бабушки касается именно этого. Дезия с доброй усмешкой смотрела на Трию, и той показалось, что бабушка читает ее мысли, словно открытую книгу. Трия чуть покраснела, хорошо понимая, что благовоспитанная, благородная девица, о таком думать не должна. Словно вторя ее мыслям Дезия сказала: — Нет, мы не принадлежим к семье императора. Но мой рассказ к императорской семье имеет прямое отношение. Для начала я хочу спросить, что ты знаешь о войне, что была между отцом нынешнего императора и его дядей?

— Все! — уверенно ответила Трия. — Отец нашего императора смог уничтожить своего подлого вероломного брата, который бесчестно, путем лжи и предательства хотел отнять у него трон и самому править, утопив страну в крови…

— Вот поэтому я все это делаю, — вскочив на ноги и непонятно к кому обращаясь, закричала Дезия. — Вот поэтому я все это и делаю, — снова, уже намного тише повторила она и села на скамью рядом с Трией. — Я сейчас расскажу тебе то, что ты не прочитаешь ни в одной книге, ни в одном свитке, то, что не найти ни в библиотеках, ни в хранилищах книг и рукописей. Потому что все сведения уничтожены и очень мало осталось тех, кто помнит.

…Императорская семья принадлежит к Драконам воздуха, возможно поэтому отец назвал сыновей Элер-Тор, что значило Ветер-Ураган, и Элер — Тир, что значило Ветер-СмерЧасть Такие похожие имена были даны детям не случайно. Ты знаешь о том, что они были близнецами? — пораженная Трия могла только отрицательно покачать головой. — Они были близнецами, и это сыграло в жизни Тира свою страшную роль. Так получилось, что никто не мог сказать, кто из братьев старший, а кто младший.

— Но разве мама мальчиков об этом не знала? — удивилась Трия.

— Возможно, и знала, — согласилась Дезия, — вот только в момент рождения она уже была мертва, и детей доставали из ее тела, разрезав живот, пока и дети не погибли. Первым достали Тора. Но когда маги проверяли детей на старшинство, то по всему получалось, что старшим должен был быть Тир и только роковое стечение обстоятельств, поставило под сомнение это право наследования.

— А почему умерла мама мальчиков? — задала Трия интересующий ее вопрос, ведь если бы не эта смерть, то история пошла бы по другому пути.

— Честно говоря, точно не знаю. Говорили о несчастном случае… но больше всего говорили о Проклятии, висевшим над императорской семьей.

— Проклятии? — снова поразилась Трия. — Кто же мог наложить его?

— Говорили о Повелители Демонов, — неуверенно ответили Дезия. — Как ты понимаешь, такие вещи не обсуждают и за стены дома не выносят. Но такое Проклятие точно есть и точно действует, было уже три случая.

— Какие, с кем? — начала спрашивать Трия.

— Я потом тебе расскажу, — со вздохом ответила Дезия, — а сначала о Тире и Торе. Их мать умерла, она была истиной императора и он, после ее смерти, словно сошел с ума. Сыновей воспитывал в строгости, граничащей с жестокостью, и постоянно повторял, что поскольку право наследования очень сомнительно, то трон получит лучший из сыновей. Ну, мальчики и старались, рвали жилы на тренировках, соревнуясь во всем, в учебе, в магических поединках. Когда они смогли принять драконью ипостась (это бывает после тридцати лет), то уже и их Драконы вступили в соперничество.

Каждый из сыновей понимал, что в одиночку бороться бессмысленно, поэтому и Тор, и Тир искали друзей, соратников, сторонников и вот в этот момент стало понятно, насколько братья не похожи друг на друга. Тир собирал под свое крыло тех, кто был на его стороне по убеждениям, по личным симпатиям к Тиру, собирал тех, кого не интересовали ни деньги, ни слава, а только победа справедливости, в которую они верили. Тор же обещал сторонникам, в случае победы материальные блага, должности и деньги. Теперь я понимаю, — грустно сказала Дезия, — что с таким подходом к выбору соратников Тир был обречен изначально, хотя тогда казалось, что все будет наоборот.

Правой рукой Тира был его