Падение небес - Алексей Бобл

Натаниэль, надсаживаясь, орал:

— В дом! Давай, навались! Хватайте Коську! Обойти! Сзади влезть! Кто Катрана приведет живым, золотой подарю! Ну!

Батраки и родня торговца не спешили заработать золотой. Когда «Панч» остановился рядом с сендерами, молодой долговязый парень — один из многочисленных внучатых племянников Натаниэля, пожаловался:

— Гранаты бросают! Поди-ка сунься к двери — в окошко гранату бросят!

В оконном проеме возник силуэт, человек выстрелил и тут же исчез. Стрелял он неплохо — навскидку, не целясь, а рядом с Тураном на дверце, обшитой доминантской броней, будто волдырь вскочил — вмятина от пули.

— Эй, — крикнул Белорус. — Посторонись, народ торговый! За нами не лезть, а то подстрелю ненароком! Сейчас вам к столу жареного катрана подадим!

Тим сменил магазин автомата, Туран тем временем подал «Панч» назад, развернул — так, чтобы кабина глядела точно на входную дверь. Пространства было маловато, и ракета, конечно, уйдет вверх… но дальше отъезжать было бы неразумно, электроника пустит снаряд в сторону, здесь же повсюду железо.

— Ложись! — весело заорал Белорус. — Сейчас увидите мой коронный справа!

Туран щелкнул тумблером на пульте управления пусковой установкой.

Как и следовало ожидать, стартанувшая ракета начала набирать высоту, потом электроника уловила что-то железное внутри здания — взрыв вышел на уровне второго этажа. Обломки и осколки застучали, словно густой дождь, по капотам и крышам сендеров, досталось и «Панчу». Туран с Тимом быстрей, пока не пришли в себя бандиты в здании, бросились к двери. Белорус выхватил световой нож и в несколько взмахов перерубил петли, Туран ударил плечом, дверь провалилась внутрь и хлопнула по полу, подняв облако пыли.

В доме царил мрак, окна нижних этажей были заложены кирпичом. Туран с Тимом бросились к лестнице. Коридор второго этажа, расчерченный на черные и светлые прямоугольники, озаряло солнце, яркие лучи били в окна и освещали стены напротив дверных проемов. Туран кивком указал Белорусу на вход — похоже, стреляли по «Панчу» именно оттуда. Тим прыгнул внутрь, вскидывая автомат, простучала очередь, с шорохом свалилось что-то тяжелое, а Туран уже бросился, припадая к полу, в соседнюю комнату. Он знал, что внутри кто-то находится — по стене, в ярком прямоугольнике, промелькнула тень. Поэтому Туран пригнулся, выставив перед собой дробовик, и прыгнул. Над головой свистнула пуля, выбила штукатурку из стены позади, Туран выстрелил, уследив краем глаза мелькнувший слева силуэт. Перекатился, досылая в движении новый патрон в ствол, выстрелил снова и, уже вдавливая спусковой крючок, сообразил, что палит в пустоту, противник после первого выстрела бросился в противоположную сторону. Туран развернулся, попытался вскочить — человек отшвырнул разряженный обрез, прыгнул навстречу, получил удар прикладом, но это бандита не остановило, он вцепился в помповик и навалился на Турана сверху, повалил на спину. Извернувшись, Туран всадил колено в пах нападавшему и тут же боднул головой — вышло удачно, удар пришелся в челюсть, хрустнула кость, бандит дернулся и обмяк. В себя он пришел быстро, но Туран успел его сбросить и прижать к полу.

— А, развлекаешься, — весело объявил, входя, Белорус, — любите вы, молодые, кулаками помахать. А мне несолидно как-то, я обычно с первого выстрела… Э, да это и есть Катран, что ли?

Туран только теперь разглядел противника. Высокий тощий парень, довольно молодой. Лицо у Катрана было вытянутое, странно узкое, будто заостренное, и взгляд голодный. Неприятный тип. Одет он был в длинный плащ песочного цвета. Белорус, не теряя времени, проворно обшарил пленника, отыскал тощий кошель.

— Что ж так, а, Коська? Говорят, грозный бандит, половину Пустоши в страхе держит, а в кошельке пусто! Эх, до чего измельчал нынче человек…

Коська молчал, только водил узкой челюстью, на которой после удара Турана разливался кровоподтек.

— Измельчал… Разве это бандит? Так, мелочь. Вот раньше, бывало… э, а это что у тебя? — Белорус выудил из-под ворота Катрана тесемку, потащил и извлек плоский треугольный мешочек. — Надо же, кохар! Смотри-ка, совсем как настоящий, не хуже моего.

— Люди, не убивайте, — замычал бандит. — Отпустите!

— Еще чего — отпустить! А развлечения? — Белорус упрятал добычу в карман и огляделся. — О! Вот что мне нужно.

В углу среди разнообразного хлама валялась бухта каната, с виду прочного.

— Я скажу, куда Фишкин бензовоз поставил, отпустите? — снова заговорил Катран.

— Толку с твоего бензовоза, Фишка его из рук не выпустит… — Белорус быстро соорудил удавку. — А ну держи его, Тур!

Туран не понял, что хочет сделать приятель, но ухватил пленника покрепче, тот дернулся раз, другой, Белорус придавил его ноги коленом и накинул на щиколотки удавку. Дернул, затягивая петлю.

— Я вам секрет скажу, вы богатыми будете! — быстро затараторил Коська. — А с меня хоть так, хоть этак, много не возьмете.

— Это верно, взять с тебя нечего. Но я все же попытаюсь нынче получить свою выгоду.

Вскоре пленник болтался вниз головой снаружи, веревку Тим закрепил на ржавой трубе под окном, перекинул через плечо и теперь понемногу стравливал, приговаривая:

Тим Белорус, когда начнёт,

Доводит до конца —

Натаниэля Фишку влёт

Поймает на живца!

Люди Фишки столпились под окном, наблюдая, как к ним в руки медленно опускается Коська. Тот боялся пошевелиться, чтоб не вырвать веревку из рук Белоруса, но когда увидел жадные глаза старика Натаниэля, задергался и заорал:

— Эй, подними! Подними! Ты чего?! Скорей!

Натаниэль, хищно растопырив скрюченные пальцы, устремился к пленнику, тогда Белорус потянул веревку и крикнул:

— Туран, помоги!

Вдвоем они втянули бандита повыше, тот согнулся в поясе, зашарил руками по стене и закричал:

— Не отпускай! Держи крепко! Не отпускай!

— Тебя, Коська, не поймешь, то «отпусти», то «не отпускай»… Эй, Фишка! Накинь десять золотых премии, тогда получишь это счастье! — Белорус встряхнул веревку, и Коська, уже успевший зацепиться за трещину в стене, снова закачался, шурша плащом по иссеченной пулями осыпающейся штукатурке.

— Мы так не уговаривались! — заорал снизу старик.

— Растопчи меня кабан, с кем приходится иметь дело! Что ж ты такой жадный, а?

— Не отпускай! — снова подал голос Катран. Теперь он терся о стену под самым окном. — Я секрет скажу, правда! Этот кохар я с деда снял! Дед с Фишкиным караваном ехал, попутчик! Он отбивался, меня укусил два раза… крепкий дед! Кричал, что если его в Киев сопроводить, то Храм тамошний за него, за деда то есть, сотню золотых отвалит! Послание важное…

— Серебряк киевский дам! — заорал Натаниэль. — Слышь, ты, рыжий? Два серебряка!

— Я не рыжий, я золотой, я стою дорого! Сказал же: десять гривен!