Апофеоз - Игорь Воробьёв

Я натянул шорты, поправил ракушку, — исключительно с целью проверить, насколько она жёсткая. Шорты тут же будто прилипли к телу. Я взял в руки пояс и примерил его на себе. В то же мгновение задняя часть выступа на пояснице сама собой втянулась под шорты. «Значит, правильно», — мысленно хмыкнул я и свёл на животе части пояса, размышляя, как же его застёгивать. Однако едва края пояса соприкоснулись, как они точно втянулись друг в друга: теперь пояс на животе был сплошным, и если бы я только что не держал в руках его края, то мог бы поклясться, что он всегда таким и был.

Теперь принцип действия становился понятней. Я взял переднюю часть кирасы и приложил к груди. Она словно прилипла, и я почувствовал, как в районе живота она соединяется с поясом. Я взял вторую половинку и прислонил к спине. Немного неровно, но её прямо потянуло к телу, и с лёгким щелчком пластина встала на место. Я взглянул в зеркало — швы по бокам уже исчезли, теперь кираса представляла собой единое целое.

Я взял одну из полукруглых деталей и приложил её к предплечью. Как только она прилипла к коже, с одного её края выдвинулась такая же половинка и обхватила руку полностью. Я постучал по ней костяшкой пальцев, звук получился глухим, но по прочности, как мне показалось, эта штука не уступала железу.

Таким же образом я присоединил остальные детали. На сочленениях при креплении, например, налокотника, с нижней стороны из него выделялась вязкая субстанция, которая соединяла детали, и там, где должен был проходить сгиб, она становилась подобной мягкому материалу шорт.

Когда я, наконец, соединил все части и, стоя перед зеркалом, оценивал полученный результат, то почувствовал, как покров движется, плотнее охватывая меня, будто устраиваясь поудобнее, а в голове возник некий шум. Будь я менее опытным, я бы его и не заметил, но постоянное мысленное общение с Гильтом, да и прочее пережитое, позволило мне выделить его и даже попытаться внедриться, послушать. Понять я ничего не смог, это были очень рудиментарные эмоции, а вот то, что этот шум был лишь фоном какой-то энергетической настройки, попытки подключиться к моему мозгу, я разобрал, и взял этот поток, вернее даже мелкодисперсный дождь, идущий со всех сторон, под наблюдение и контроль. Я был уверен, что в случае чего могу создать импульс и оборвать этот контакт. И едва я об этом подумал, покров послал мне яркую картину, как все детали осыпаются с моего тела, — очевидно, то была демонстрация того, что именно произойдёт в таком случае. А значит, какое-никакое общение у нас уже наладилось.

Будто в подтверждение, доспехи стали менять цвет, становясь матово-чёрными. Наплечники хищно вытянулись, по краям налокотников проявился рельеф. Весь покров приобрёл своеобразные футуристические черты какого-то боевого скафандра из фантастики. Я был уверен, что никогда не видел ничего подобного, но в то же время чувствовал, что такие решения для дизайна покров каким-то образом вытянул из моей головы.

Я повертел рукой и подумал, как бы всё это выглядело в металле. Тут же поверхность из матовой сделалась блестящей, очень напоминающей воронёную сталь. Я захотел проверить, и, повинуясь моим мыслям, блестящая поверхность стала светлеть, приобретая зеркальный блеск полированного металла. Очень неплохое свойство, — похвалил я покров и, поймав в ответ тень некоего удовлетворения, позволил руке вернуться к тёмному окрасу.

Нацепив накидку, я попрыгал, поприседал и даже пару раз ударил себя ножом, пытаясь оценить прочность брони. Лезвие соскальзывало, а сами доспехи сидели на мне точно вторая кожа. Они казались практически невесомыми, немного сковывали движения, но ощущения были невероятные. «Нужно их протестировать», — подумал я и стал собираться.

Посох и гриморий в накидке, пристегнуть пояс с мечом, на ноги сапоги… эх, не хватает сабатонов и шлема… перчатки пока свои натяну, а потом нужно заказать какие-нибудь похожие на латные, только чтобы мелкой моторике не мешали…

— Говоря о шлеме и сапогах, — раздался в голове голос Мора, когда я уже собрался выходить из комнаты. — Ты теперь настоящий Неназываемый и уже получил часть снаряжения от Змер и Веслы. Но, как ты знаешь, нас было четверо. Хтон не может тебе ничего вручить, поэтому от него Весла передаст тебе сабатоны. А от меня ты получишь шлем. Перчатки же оригинальный Неназываемый создал сам, ибо для полноты комплекта в нём должна быть и частичка творчества владельца. К тому же ты Искусник… так что примени своё искусство, создай достойный артефакт! — мёртвый бог издевательски захохотал.

— Оригинальный Неназываемый? — уцепился я за слова Мора.

— Тот, кто послужил легендой до тебя, — я чувствовал ухмылку в его голосе. — Иди, опробуй доспехи, а потом загляни к алтарю, вручу тебе шлем.

Перед дверью меня уже ждал Гильт; я по привычке накинул на него Броню мага, и мы спустились вниз. Поднимающаяся из столовой Дафна, глядя на нас широко раскрытыми глазами, сообщила, что эльфы ждут за трапезой. Я улыбнулся ей и сказал, что сейчас подойду, но сперва направился на площадь. Можно, конечно, сразиться с Гильтом, но на площади должна была находиться Хельга с гвардейцами, и я чувствовал мысли дварфа о том, что сперва мне стоит попробовать с ними, чтобы идти от более лёгкого к сложному.

Бывшие крестьяне, как и предполагалось, нашлись на площади; они как раз занимались парными боями на мечах. Увидев, что я не прошёл мимо, Хельга подошла и поздоровалась. Я сообщил, что хотел бы опробовать доспехи, староста кивнула, остановила тренировку и объяснила своим бойцам, что от них требуется.

Коротко посоветовавшись между собой, гвардейцы решили, кто будет первым. Один из них подошёл ко мне и представился как Алдорт.

— Что ж, Алдорт, нападай, — подбодрил я его, доставая посох из накидки.

Изначально я планировал просто позволить гвардейцу ударить меня несколько раз, по возможности заблокировать несколько ударов руками или, если всё будет совсем печально, посохом. Ну и махнуть для вида в ответ, чтобы было похоже на спарринг. Однако меч Алдорта просвистел рядом уже два раза, когда я с удивлением понял, что он промахивается.

Сам того не осознавая, на одних инстинктах, я уворачивался, причём достаточно было мелкого шажка или наклона корпуса, чтобы удары проходили мимо. Пока я раздумывал над тем, как сознательно подставиться, — надо ведь заставить тело не двигаться