Твоя половина мира - Евгений Прошкин

Тиль с Альбертом переглянулись. Они уже увидели, что появится на экране в следующую секунду.

– Во, хренотень какая… – выдавил Тиль.

Рядом с «Лексусом» оказалась полная блондинка с открытым добродушным лицом. В руках она держала пышный букет, приятно выделявшийся на фоне бледно-сиреневого брючного костюма. Лет ей было около тридцати. Впрочем, возможно, что и все сорок.

– Мисс Лаур!.. – Ведущий задохнулся от восторга. – Расскажите, расскажите, как это было! Телезрителям интересно!

– Ох… – Она вся заискрилась, словно ей признались в любви. Хороший мошенник – это всегда хороший актер. – Ну… сегодня я решила пройтись по магазинам…

– Проехаться по магазинам! – задорно уточнил он.

– Да, да! – подтвердил сзади таксист. – «Лексус» я приметил недалеко от Арбата.

– Прошу вас, мисс Лаур…

– Я не ожидала. Клянусь, не ожидала такого сюрприза…

– Миллион евро! – возопил ведущий в объектив. – Один приз на сто миллионов человек! Еще бы вы его ожидали! Итак?..

– Ой… Я вот подумала… На въезде в Москву меня остановил инспектор. Проверка документов, разные формальности…

– Да-да, мы вас слушаем.

– Так вот, если бы меня не остановили… или отпустили бы чуть раньше… или чуть позже…

– Да! Вы начинаете понимать, что это такое – один шанс из ста миллионов! Конечно, мисс Лаур, конечно, о том и речь! Масса случайностей, на первый взгляд не связанных, привела вас к победе! Масса случайностей, которые и складываются в судьбу. Давайте же поблагодарим того инспектора! Кто это был? Полагаю, сержант?

– Кажется, да…

Ведущий снова повернулся к камере, явив миру идеальные зубы и холеную кожу.

– Уважаемый неизвестный сержант… Нет!.. Дорогой! Дорогой сержант, дежуривший на северо-западной магистрали. Или, быть может и не сержант… Не важно! Посмотрите на эту девушку, на ее улыбку, посмотрите на ее счастье! Доля ее счастья принадлежит и вам!

Толпа вокруг машины загудела, выражая некую общую эмоцию, какую именно – непонятно. Женщина от неловкости переступила с ноги на ногу, и Тиль вдруг заметил у нее за спиной одного типа. Тот привлек внимание лицом, только лицом, кроме лица у него как будто ничего и не было – настолько оно выделялось. Бледные, скорее, даже белые щеки, впалые, но одновременно и рыхлые, все были покрыты мелкими ссадинами, словно он сбрил многолетнюю бороду.

Тиль прищурился.

– Мне он тоже не нравится… – невпопад сказал Альберт.

– Немного о себе, мисс Лаур, – проворковал ведущий. – Откуда вы? Чем занимаетесь? Ваше хобби?..

– Я… я обычная, – ответила женщина. – Служу в обычной торговой компании… Обычным консультантом. У меня обыкновенная жизнь. Самая обыкновенная.

– Была! – вскричал он, поймав паузу. – Мисс Лаур, жизнь у вас была! Обычная! Теперь, когда вы получите миллион евро…

Тиль не сводил глаз с бледнолицего. Мужчина стоял правее от «Лексуса» и никуда не лез, но когда его пытались потеснить, он с какой-то внутренней злобой держался за свое место. Оператор иногда схватывал отдельных зрителей – крупно, но белое лицо в кадр не попало ни разу.

– Ну что же… думаю… пора? – проговорил ведущий. – Я больше не могу испытывать ваше терпение, а также терпение телезрителей и радиослушателей… да и свое тоже! Поверьте, я волнуюсь ничуть не меньше. – Фоном заиграла музыка, что-то патриархально-торжественное. – Право вручить победителю приз… чек на сумму… один!.. миллион!.. евро!.. принадлежит совладельцу букмекерской конторы «Фатум»… господину…

Альберт кашлянул в кулак и покосился на Тиля. Тот молча потряс головой.

– Майклу Фостеру!! – объявил ведущий, и публика взорвалась аплодисментами.

Бледный окаменел. Толпа поперла вперед, мужчину толкнули в плечо, но он устоял. Тилю наконец-то удалось рассмотреть его одежду. На незнакомце был затрапезный пиджак в полоску и галстук, каких не носили уже лет сто, а может и больше.

– Мне кажется, если бы Козас в тот раз и выжил… – начал Альберт.

– Да, – бросил Тиль.

Новый хозяин «Фатума» вышел на середину и произнес что-то подобающее. Затем распахнул кожаную папку, и достав огромный, в подарочном исполнении, чек, поднял его высоко над головой.

Сейчас, – почувствовал Тиль.

Бледный внимательно посмотрел на чек и так же внимательно – на женщину. Он не сделал ничего особенного. Выпростал из рукава узловатые пальцы и медленно огладил свой нелепый галстук. Потом легонько коснулся мятого лацкана.

После этого камера перестала работать. Экран вспыхнул рекламным роликом:

– При любом стечении обстоятельств помните, что страховое общество «Юни-Траст»…

Ролик тут же оборвался, возникла очумелая дикторша:

– Уважаемые телезрители… Только что… Буквально на наших глазах… на наших с вами глазах…

Тиль выключил монитор, и швырнув пульт о стену, сдавил виски.

– Что скажешь?.. – молвил он.

– А что я тебе скажу?..

– Серж!.. Сергей, проснись!

Максимов подпрыгнул в кресле и не моргая уставился на Тиля.

– Чо? – сказал он секунд через двадцать.

– Ты еще спишь?

– Нет…

– Пьяный?

– Нет.

– Трезвый?

– Нет. Да!

– Это хорошо. – Тиль посмотрел на него в упор. – Ну, Серж?..

Тот, сообразив, приложил ко лбу ладонь.

– Сестра?!

– Давай, давай, Серж!

– Новости… сейчас… это… по всем каналам идет. Взрыв в Москве, прямо в центре. Что же делается-то?.. – протянул он жалобно.

– Значит, не галлюцинации. – Поднявшись, Тиль подошел к столу за пивом.

– Элен… Ленка… – завыл Максимов. – Как же, а?.. как же оно?..

– Да успокойся ты! Это не наша Элен Лаур, а другая. Другая Элен, понятно тебе?

– Правда, что ли? – Сергей, совсем сбитый с толку, зажмурился и, свесив руку, безошибочно нащупал выпавшую бутылку.

Упрекать его никто не стал, и он одним махом допил все.

– Закуси хотя бы, – сказал Альберт.

– Да-а!.. – крякнул Максимов. – Чего там?.. Чужую Элен убили. Жалко, что ли?! Взорвали, как свинину.

– Кто же ее взрывает, свинину?..

– И еще… Еще двенадцать человек! Вы это видели, нет?!

– Не смотрели. Нам и того достаточно… А что ты орешь?!

– Ору?.. – Максимов беспомощно взмахнул пустой бутылкой. – А что мне тут – вальсировать? Двенадцать человек… в куски… еще сорок – инвалиды по гроб жизни… Что же мне не орать?! Эх вы, гуманисты вонючие…