Чужеродная Аллегория - Леон

поиски? И главное: как отвадить конкурентов? Нельзя забывать что хотя классовое задание на поиск серпа получил только Фистхаил (скорее всего, хотя даже тут нет гарантий) глобальное сообщение видели все. И сколько желающих встать в первых рядах под знамёна ещё не существующего божества уже сейчас, сложно представить.

А ведь с каждым днём их будет становиться только больше… как и их противников. Ведь новое божество, это огромная замануха. И очень многие соблазнились встать под его знамёна, ещё до возвышения. Потенциальная благодарность от божества может быть крайне приятной.

На данный момент у Фистхаила преимущество, в виде личного задания, но надолго ли оного хватит?

После недолгих размышлений эльф решил начать действовать от тех сведений что ему уже были известны: то бишь, то ближайшей фигурой к серпу и забытому божеству являлся лич Леон. Но с этой связью он не появился: достаточно лишь базового запроса в интернете, чтобы узнать как лич развивался, постепенно обритая силу, связи и врагов. И Фистхаил начал постепенно прослеживать путь Леона, пытаясь понять где именно тот мог выйти на забытого бога.

Благодаря своим исследованиям он вскоре оказался в лавке Арсения, с которым провёл долгий, сложный, но весьма продуктивный разговор. Торгаш был… своеобразным. Из службы лича (а на заре своего становления Леон как оказалось действительно прислуживал в обычной мелкой лавке) он не делал особой тайны. Но подробностями просто так делиться не собирался. Деньгами Фистхаил обделён не был, но и просто так сорить ими не хотелось.

Поработать в сопровождении не слишком законной сделке Арсений предложил сам. Хотя про отсутствие законности он конечно не уточнял, и такие подробности выявлять пришлось самостоятельно. Аккурат в тот момент как сделка сорвалась, и пришлось с боем пробиваться в попытке одновременно скрыться и от контрабандистов, и от охраны какого-то аристократа, и от стражи, и от инквизиции. А уж когда к сражению присоединилось нежить оставленная в Предателе Леоном стало совсем весело.

Тем не менее по возвращении Арсений не стал нарушать своё слово, и честно рассказал всё о личе что знал… По крайней мере Фистхаил надеялся что это было всё. Впрочем то что многое из истории Леона связанно с городскими подземельями понятно и без подробностей. А последующий поиск в интернете это лишь подтвердил: глобальное сообщение про некоего Стража не оставляло вариантов.

Лучший способ пробраться вниз, учитывая всю творящуюся в Предателе (и под ним) канитель, будет напрямую через главный вход в данж… Вход за который постоянно воюют кланы, и который по этой причине всегда прекрасно охраняется. И посторонних туда вряд ли пускают просто так.

Впрочем, Фистхаила это устраивало.

***

Голем оказался серьёзным противником, даже не смотря на все его новоявленные способности… или точнее проклятья. Что для босса, конечно совсем не удивительно, но уж слишком Фистхаил привык к той лёгкости с которой он пронёсся по данжу. Нет, конечно ему встретилось немало трудностей: мошкару, к примеру, мечом так просто не зарезать, а с вибрирующими половинками туш вообще воевать нормально невозможно.

И тем не менее новые проклятья и опыт арены позволяли не особо напрягаться: за весь данж по настоящему опасных для жизни ситуаций ему не встретилось ни разу. А с каждым убийством дальнейшее прохождение становилось только легче. И тут, на него без каких бы то ни было предупреждений из-за угла выполз босс. В виде голема, которых он ранее не встречал, а потому не имел бонусов, да ещё и крайне неудобной для стиля боя проклятого конструкции.

Эдакая чёрная бочка с красными разводами, окружённая вихрем из камней поменьше. Поменьше, впрочем вовсе не значит маленькие: там имелись бульники достаточно крупные чтобы стать могильной плитой. И судя по действиям голема, именно такое назначение он для этих бульников и планировал.

Как, а главное куда атаковать такую тушу Фистхаил не особо представлял.

У самого голема таких сомнений не возникало: протащив себя по полу пещеры, с таким звуком что у эльфа заныли зубы, он принялся с огромной частотой бомбардировать проклятого мелкими камешками. Точность у каменного монстра хромала, да и урон от каждого отдельного камешка не впечатлял, но частота атак всё это с лёгкостью компенсировала. Увернуться абсолютно от всего было буквально невозможно, а способами лечения даже мелких ран Фистхаил теперь не располагал.

Оставался один путь: ближний бой и надежда на то что критический урон по голему также зачитывается в его проклятье самолечения. По крайней мере на нежити, периодически попадающейся в данже всё прекрасно работало. Звук лопнувшего пузыря и вот оружие эльфа уже пустило по телу голема трещину. Последующие атаки впрочем подобным успехом похвастать не могли: просто бить камень железом оказалось практически бессмысленно. Попасть же по новообразованной трещине под градом ударов оказалось совсем не просто.

Но Фистхаилу всё же удавалось удерживать своё здоровье хотя бы от падения. Восстановить упавшую до двух третий полоску, впрочем, не получалось: слишком уж хорошим бойцом оказался голем. Огромная прочность, дикая скорость атаки, за счёт большого количества снарядов, да ещё и периодические попытки уклониться.

Когда в первый раз каменка отскочила от удара проклятый чуть не свалился от неожиданности, увлечённый собственным оружием ударившим пустоту. Будь эльфийский клинок хоть немного тяжелее он бы точно не удержал равновесие. А так ему лишь пришлось в срочном порядке активировать новый телепорт, вновь оказываясь возле голема, нанося тому новую трещину… и уклоняясь от куда более здорового камня, чем обычные снаряды босса. Голем оказался достаточно умным чтобы попытаться воспользоваться уязвимостью эльфа.

К дальнейшим попыткам уклониться Фистхаил был готов, и потому больше не подставлялся. А с ещё одной трещиной повысилось количество критов, и здоровье потихоньку поползло вверх. К тому-же тактика теперь была понятна: дождаться отката телепорта, с его помощью произвести в боссе новую трещину, повторять до победы. Битва превратилась во вполне обычное противостояние на истощение. И у проклятого имелось явное преимущество.

По крайней мере Фистхаил думал что оное имелось. Однако после четвертой трещины, голем внезапно замер "напряг" кружащиеся вокруг него камни… и с силой ударил ими самого себя. После чего продолжил сражаться будто ничего не произошло. А вот Фистхаил серьёзно подрастерял в энтузиазме: странное, если не сказать бессмысленное действие, полностью восстановило все повреждения голема. И соответственно лишило самого эльфа возможности регенерировать: ведь трещин для нанесения критических атак не осталось.

Впервые Фистхаил ощутил почему его способность является именно проклятьем: его здоровье