Тёмные Агнцы - Мира Кьярр

class="p1">— У меня такой же склад ума, как и у тебя, маленькая Роза. Я могу всё тоже самое, что и ты, и даже больше. Не нужно пытаться сбежать, у тебя всё равно не получится, ибо охранная система этого дома создана лично мной, я контролирую её от и до.

После этого Розалин начала бросаться на него с кулаками, пыталась выколоть глаза вилками, заколоть столовыми ножичками, но все её попытки терпели крах. Похититель, оставаясь спокойным, предотвращал всё и даже начал предугадывать её поступки, а Розалин тем временем потеряла счёт времени и через месяц сдалась.

— Прошу, отпусти, — в тысячный раз молила она похитителя, имени которого всё ещё не знала и не интересовалась. — Моя мама больна, я должна быть рядом с ней. Я нужна ей!

Как-то он всё же успокоил её тем, что мать жива, и даже удосужился приносить Розалин вести о ней.

— Пока я не могу отпустить тебя, — в тысячный раз отказал ей в просьбе похититель. — Больше никто и ничто не встанет между нами, до тех пор пока ты полностью не станешь принадлежать мне. По-моему это честная сделка. Мне ничего от тебя не нужно, я сам положу весь мир к твоим ногам, только твоя любовь станет мне наградой.

— Но я никогда не смогу полюбить тебя! Не смогу! — кричала Розалин.

— Я дам тебе столько времени, сколько нужно, чтобы привыкнуть ко мне. У меня к тебе лишь одна просьба, — задумчиво произнёс юноша, присаживаясь на край кресла, — я бы очень хотел, чтобы ты перестала так на меня смотреть. Твои глаза прекрасны, как мои любимые сапфиры, как оперение голубой овсянки, которую я лишь раз видел проездом в Центральной Америке, как синее море, которое я так обожаю, и они согревают моё сердце… Но сейчас я вижу в них не симпатию, нет. Я вижу в них ненависть и испуг, и не могу понять почему. Это начинает сводить меня с ума, — уронив голову в ладони, простонал он.

Широко распахнув глаза, Розалин глядела на своего поработителя, снова убеждаясь в том, что он безумен. Как вообще можно не понимать такие простые очевидные вещи, как ненависть раба к хозяину, жертвы к хищнику?! Это смогли бы понять даже маленькие дети, почему не этот сидевший перед ней с глубоко понуренным видом юноша?!

— Почему, — вдруг простонал он, — почему всё должно быть так сложно? Любовь следует принимать, а не бояться и отталкивать… Твоя реакция меня убивает…

Розалин хотелось крикнуть, что убивает здесь только он её, но подумала, как было бы славно, если бы этот психопат действительно умер.

— Ты хоть представляешь, как сильно я тебя люблю? — взглянув на девушку глазами полными отчаяния, вопросил юноша. — Ты даже не смогла бы измерить её. Чувства эти не уместить даже во всю вселенную… Я потратил так много времени, наблюдая за тобой каждое свободное мгновение с тех пор как встретил. Мечтал держать тебя за руку, согревать тебя в своих объятиях, утешать тебя, когда ты расстроена. Я готов сделать для тебя всё, что угодно, готов даже убить за тебя, и был бы счастлив исполнить любую твою просьбу…

— Тогда… — начала Розалин, но он перебил её.

— Любую, — поработитель чуть повысил голос, акцентируя внимание на этом слове, — кроме этой.

Розалин резко отвернулась от юноши, вновь почувствовав желание придушить его.

— Да что с тобой не так?! — рыкнула она, в бессилии заламывая руки. — Как ты не можешь понять, что я не твоя собственность!

Мгновение их разделяла тишина, не нарушаемая ни единым звуком.

— Когда я впервые увидел тебя, — тихо вновь начал похититель, — я просто знал, что ты предназначена мне судьбой. Ты уже тогда принадлежала только мне. Эти чувства они навсегда, Роза, несмотря ни на что. И тебе нужно с этим просто смириться, потому что я не смогу позволить нам разлучиться. Даже если мне придётся бороться с самим богом или даже с тобой за твоё же сердце. Не пойми меня неправильно, в действительности я хочу избежать ссоры с тобой любой ценой. И видеть тебя такой потерянной, злой, одаривающей меня презрением слишком больно… Но я готов вытерпеть всё, что ты сделаешь, любой твой поступок, любые испытываемые тобой по отношению ко мне чувства, любые слова, что ты скажешь, ради общего будущего, в котором мы вместе разделим как радость, так и горе…

Не выдержав, Розалин подскочила к нему с безумными глазами и, влепив сильную пощёчину, заорала:

— Мне надоело слушать твой романтический бред! Мы с тобой не пара, и никогда ей не будем, потому что ты грёбаный психопат, не считающийся с моими чувствами и желаниями!

Её вдруг пробрала дрожь от взгляда, каким он посмотрел на неё снизу вверх. Эти глаза, временами казавшиеся голубыми, в этот момент потемнели до болотного цвета. Словно смотрел не человек, а нечто живущее внутри него. Глаза демона, не иначе.

— Почему ты не отвечаешь на мою грубость? — одновременно страшась возможной яростной реакции, которая была ожидаема от психопата, Розалин в тоже время не могла перестать его провоцировать. — Почему ты никогда не отвечаешь на мою грубость? Почему не бьёшь меня, не насилуешь? Разве не для этого ты держишь меня здесь, как собаку на привязи?!

— Тебе не надоело сравнивать меня со всяким сбродом? — спокойно вопросил похититель, не прерывая зрительного контакта, даже ни разу не моргнув.

Как и прежде от его ледяной невозмутимости Розалин оцепенела.

— Я вовсе не хочу причинять тебе боль, — холодно продолжил юноша, — напротив, я единственный с кем ты можешь чувствовать себя в безопасности, неужели всё ещё не поняла? Я не психопат, измывающийся над жертвами под видом любви, так что перестань меня так бояться. Я на самом деле тебя люблю…

— Любовь твоя — яд! — взвизгнула Розалин, обжигая щёку похитителя очередной пощёчиной, и, оттягивая каждое слово, проорала: — Ты испортил мне жизнь!

— И чем же? — юноша вновь уставился на неё недвижимым взглядом.

— Всем! Сейчас я была бы вольна делать всё, что захочу, могла бы учиться в Ванкувере и не знать тебя!

— Зачем тебе учиться?

Этот вопрос заставил Розалин на мгновение замереть.

— Что значит, зачем? — возмутилась она.

— Зачем тебе учиться? Что ты ожидаешь от этой учёбы? Почему именно общественный