Анархопокалипсис - А. Штерн

— Отдать! — заорал подбегающий мужчина в пустынном камуфляже.

— Патрульным в чащу ход закрыт! — грозно рыкнула подскочившая к леснику крепкая подтянутая барышня с растрепанными волосами по плечи и поблескивающим томогавком на поясе полушубка. Тонкий ровный нос с округлым кончиком, треугольная форма лица и пухлые щеки выдавали в ней славянские корни. Но внимание привлекало не это, а тяжёлая алебарда с заостренным древком на конце и непривычно громоздким лезвием, которая едва подходила даже её немалому росту.

— У нас тут ЧП, разошлись! — злобно вскрикнул ещё один парень, вооруженный двустволкой.

— Стоять! — егерь рывком навел мушку на подорвавшуюся девочку, которая тут же кинулась прочь. Решив разобраться, он фыркнул и метко выстрелил в ствол небольшого дерева, которое с треском обрушилось за спиной у беглянки, вдавив её ногу в мягкую почву и лишь чудом не перебив сухожилия. Она упала, больно ударившись о землю и продолжая прижимать к себе винтовку.

— Стоять, я сказал! Что сделала?! — пробасил охотник, сверкая светло-зелёными глазами и не сводя прицела с побледневшей замухрышки, пока союзница грозно прикрывала тыл.

— Украла у Карпа! Отдать! — прорычал один из преследователей, передергивая затвор автомата. — Это адми… стративное преступление!

— Охренел, Барсик?! — свирепо заорала женщина, сжимая древко оружия и скаля хищные клыки. — Делай, Андрей, что хочешь! А я им ребенка на шконку не отдам! Слыхал, что они там творят?!

— Не наши проблемы! — лесник ненадолго обернулся и отбросил назад длинный конский хвост, прилипший к щеке. Лежащая на земле девчушка всё же успела сгруппироваться и уже упирала второе колено в землю, в попытке вырваться из западни.

— Ты её поймал — мы тебе заплатим! Или что мне сделать, чтобы ты убрался с дороги?! — крикнул старшо́й, угрожая охотнику дулом взведенного пистолета.

— Слыш, Карпач! — взревела обозлённая женщина. — Я тебе сейчас отдаю и бухло, и боеприпасы, а ты делаешь вид, что нихрена тут не было!

— Сама ты Степашка! — оскалился щуплый голубоглазый брюнет. — Воровку гоните!

— От щас бы Петрульке пожаловаться, что вы малолеток трахаете и в жопу долбитесь! — раздраженно крикнул Андрей. — Иль ты думаешь, что если мы тут помрем, то никто и не узнает, га?!

— Сами напросились, — тяжело бросил главарь, и уже было нажал на спуск, когда брошенный томагавк грубо выбил оружие у него из рук, задевая пальцы и отлетая под ноги патрульного с пулеметом.

— Брысь, я сказала! — рыкнула Ольга и швырнула под ноги «медвежатника» небольшой мешок, грузно упавший на землю. — Три по тридцать, хватит тебе! Тут нейтральная территория, братец! Или ты реально захотел по тыкве словить?!

— Ах ты сука мутонская! — прорычал темноволосый мужик, держась за раненые пальцы. — Да я тебе…

— Слышь, мелкий, — сухо вымолвил егерь, медленно обернувшись в сторону патрульного. — У нас: «Око за око — когда нет койки под боком», откуп сделан, всё честно. Или ты, лось, реально прям тут решил помереть?

— Говорить бы научились сначала! — раздраженно процедил Карпачев, наследник местного главаря «медвежатников». — Ещё столько же, бочонок пива и мясо! Чтобы до завтрашнего вечера всё было! Если нет — точно на вас, паскуд, весь «гаражник» натравлю!

— Уговор! — зло прорычала женщина, чьи пухлые губы словно покраснели от злости. — А теперь кыш, пока мы вас и впрямь на дичь на пустили!

— Посмотрим! — фыркнул тот и жестом указал своим парням отступить.

— Ну ты векша! — недовольно цыкнул Андрей, с осуждением глядя на супругу. — Толком ничего разобрать не дала, а уже шушару бездомную спасаешь! У них там все ящики на совесть заперты, вдруг она и нас обчистит?!

— Это ж ребёнок! — возмутилась Степановна, а на её глазах выступили слезы. — Нельзя так! Нельзя!

— Не аргумент! — возразил мужчина и недовольно взглянул в молящие глаза супруги. — Ой, да шут с тобой. Сбежала ж, поди? — буркнул тот, оглядываясь в сторону поваленной сосенки. Девчушка по-прежнему лежала на месте. Закрывая голову выставленными локтями и вжимая в землю свободную ногу, она изо всех сил пыталась вырваться, прикрывая собой снайперскую винтовку.

— Не трогай! — вскрикнула охотница, стоило егерю сделать шаг по направлению к малышке. — Сама разберусь! — она обошла рыжеволосую беглянку кругом и остановилась на безопасном от неё расстоянии. Девочка тут же замерла, неподвижно лёжа на месте и прислушиваясь. Она вовсе не казалась одичалой бродягой, или племенной дикаркой.

— Ты не… в смысле, мы… — Степанна начала запинаться, поправляя меховые перчатки и грузные меховые штаны. Не смотря на свои «за тридцать», она совершенно не умела разговаривать с детьми. — Не бойся, ты в безопасности, — мягко прошептала она, опускаясь на корточки. — Меня Олей зовут, а моего мужа. — Андрей. Ты только не бойся, пожалуйста.

Девочка застыла, едва заметно подрагивая от холода и закрывая собственным телом распластанную под ней снайперскую винтовку.

— Оступилась, пока пушку спасала, — цыкнул егерь, и уже было подался вперед.

— Это Флегий! — ни с того ни с сего заорала девочка и тут же вжалась лбом в барретт.

— Чевой?

— Что она сказала?! — Степановна встревоженно взглянула на мужа.

— Да… понятие не имею, — Палыч нервно сглотнул и переглянулся с супругой, словно выпадая на миг из реальности. — Ну-с… — он с небольшим усилием приподнял дерево, из-под которого тут же скользнула нога девчонки. Срываясь с места, конопатая тут же схватила винтовку и рывком пролетела мимо женщины, быстро теряя скорость и через силу шагая вперёд. Пытаясь убежать на хромой ноге, она сквозь жуткую боль продолжала движение, пока чьи-то теплые руки не обхватили её со спины, прижимая к мягкому меху.

Вырваться из крепких объятий рослой барышни было нереально! Вцепляясь в винтовку, под стать её же росту, и прижимая к себе, девочка громко закричала и выгнула спину, всем весом врезаясь в женщину.

— Жи-ви, — едва выдавила Ольга не сдвигаясь с места, несмотря на хороший удар в грудину. Спрятанная под одеждой защита выручила, как никогда! Низкорослая крепенькая девчонка тут же обмякла в руках охотницы, которая получше неё разбиралась в местных обычаях, и прекрасно знала, что мелкую всяко пристрелят, стоит той показаться за пределами лесничих угодий до выплаты обещанной взятки. Медвежатники никогда не прощали обид.

— Ты вся дрожишь. Хотя бы отогрейся у нас, пожалуйста, — заботливо прошептала русоволосая барышня, слегка попуская хватку и стараясь утихомирить сердцебиение.

Когда они наконец-то сумели дотащить молчунью до лачуги с недостроенной пристройкой на втором этаже, Андрей оставил у стойки ружье, попутно принимая алебарду