Серые будни: Забытые Боги - Likitani

— Интересно будет увидеть их лица, когда весь наш замысел раскроется, — хмыкнул рыжий.

— А что с ответом от нашего короля?

— Инглейву вчера пришло письмо, — чуть помолчав начал Брал.

— И? Не томи! — усмехнулся Кригсон, едва сдерживая любопытство.

— Не буду ходить вокруг да около. Королю понравилась наша идея, хоть он и пожурил Инга за излишнюю самостоятельность. Но ему многое сходит с рук, с его то должностью.

Криг не таясь улыбнулся и хлопнул по перилам. Правда Брал тут же подлил в бочку меда немного дегтя:

— Но есть одна загвоздка.

— Какая? — нахмурился его собеседник.

Вместо ответа рыжий кивнул вниз, в сторону реки. Кригсону хватило одного взгляда на пестрившую парусами реку, чтобы догадаться:

— На севере почти не осталось кораблей. Войско не сможет прибыть быстро. И что теперь делать?

— Могу лишь предположить. Всей правды в письме король излагать не стал, — пожал плечами Брал.

— У него есть план? — вновь приободрился Криг, обернувшись к рыжему.

— Да и он лежит на поверхности. Сам ведь понимаешь, что для того, чтобы быстро доставить сюда людей нужны боевые фоты, а не рыбацкие или купеческие суденышки, что остались на севере. И почти все они сейчас здесь. Но есть еще кое-кто, не приславший на юг ни фота.

— Ярлы-отступники, — Криг уже достаточно пожил на этом свете, чтобы не ходить вокруг да около в своих догадках. — А ты не думаешь, что вместо того, чтобы дать нам корабли они просто начнут пиратствовать в наших же водах?

— Инглейв считает, что у короля с ними договор.

— И какой же? Отступников интересуют лишь богатства и войны! — скривился Криг, хотя в его голосе и чувствовалось легкое одобрение.

— И мне кажется они их получат, — пожал плечами Брал. — Глупо считать, что нам спустят с рук захват земель так далеко на юге, прямо под боком у Балакии и Редалии.

— Дела… похоже мы заварили ту еще кашу…

— Ты не выглядишь сильно расстроенным.

— Снявши голову по волосам не плачут, — оскалился Кригсон. — Слишком долго королевства жили в мире. Все так или иначе шло к войне. Поэтому лучше ответь, когда уже мы сделаем первый шаг к ее началу?

С громким карканьем на плечо Брала упал Синд – ручной ворон Инга. Ласково клюнув рыжего за ухо, птица вновь сорвалась в воздух. Глянув вниз рыжий встретился взглядом с Ингом, что замер на корме одного из последних фотов, отходящих от берега. Заметив, что Брал смотрит на него Инглейв набрал полную грудь воздуха и громогласно заревел:

— За Кригара!

Его рев на миг заглушил шум порта, перекрыв всю окружающую суету. Чтобы через мгновение сотни глоток подхватили эхом угасающее имя северянского бога войны:

— ЗА КРИГАРА!!!

— Эттеру на встречу! — Инглейв воздел кулак к небесам.

— ЭТТЕРУ НА ВСТРЕЧУ!!! — вторили ему воины.

Все это время глава северных Охотников смотрел на Брала, замершего на террасе. Сглотнув рыжий, не отрывая взгляда от уходящих кораблей, бросил Кригу:

— Пусть готовятся. Завтра мы выступаем в Брихольм.

Сказ двадцать второй

Сны бывают вещие или ничего не значащие. Яркие, отпечатывающиеся в памяти на многие годы или мимолетные, изглаживающиеся из нее сразу после пробуждения. В одних ты будто паришь, наслаждаясь вседозволенностью и легкостью, а в других не можешь сдвинуться с места или сжать кулак для удара из-за сковавших тебя оков страха.

Но как правило, хотя случаются и частые исключения, сны как-то связаны с жизнью того, кто их видит. Они отражают его страхи, желания, пережитое прошлое или ожидаемое будущее, похотливые страсти или чистые мечтания. Возможно, для кого-то сны – это их второй, личный мирок, который они предпочитают миру реальному.

Ринала к таким людям никогда себя не относила. И в вещие сны верила постольку-поскольку. Было в этом что-то от старых, языческих верований. Хотя девушка и не отрицала, что на все воля Богов и если Фатум решит таким образом рассказать кому-то о его судьбе, то глупо будет в это не верить.

Задумывать о чем-то подобном блондинка стала в последние дни. Виной тому странные, бросающие в липкий пот сны. Каждый раз девушке виделось что-то новое, но вместе с тем почти одно и то же.

Все эти сны были связаны со скорым походом. Всякий раз Ринала видела себя в компании своего отряда, хотя часто вместе с ними были и другие, незнакомые люди. Один раз дошло до того, что девушке привиделась вся их огромная армия.

Каждый раз видения начинались относительно спокойно. Даже битвы, если таковые случались, проходили легко, не пугая привычную ко многому Охотницу. Гораздо хуже все становилось ближе к концу, когда на горизонте начинали виднеться руины столицы павшей Империи. Именно тогда начиналось самое ужасное.

Не было никакого генерального сражения. Полчища тварей, под руководством Слуг, возникали будто из ниоткуда, стоило Охотникам зайти в город или даже просто увидеть его на горизонте. Иногда войско доходило до какого-то храма или даже до центральной площади, но всякий раз финал был предрешен. Жуткая бойня служила концом, казалось бы, непобедимого войска.

Здесь начиналось самое ужасное. Ринала видела себя, всю покрытую кровью или останками тварей. Кругом трупы людей, стоны раненых и редкие стычки еще сопротивляющихся. Остатки армии доживали свои последние мгновения. А вместе с ними погибали и друзья Риналы.

Сколько раз девушка видела трупы друзей, среди тел остальных Охотников? Сколько раз у нее на руках умирали Аркум или Хакар? Сколько раз девушка замирала в растерянности, не в силах заслонить от когтей твари раненную Крину или Мари? Сколько раз голову Хвеля поднимал на копье какой-нибудь рыцарь в черных латах? Сколько раз на ее глазах погибали остальные, дорогие ей люди?

И всякий раз, если девушка все же находила в себе силы двигаться, бросалась к друзьям, начинала шептать слова молитвы… ничего не происходило. Боги были глухи. Ринала больше не несла исцеление своими словами. У нее больше не было сил чтобы спасать и нести облегчение раненым и умирающим.

Для клирика это было самым тяжелым ударом. Пытаться помочь друзьям, но больше не иметь на это сил. Просыпаясь в холодном поту, Ринала потом подолгу не могла уснуть, молча давилась слезами, а после все