Властью Песочных Часов - Пирс Энтони

Жим.

— Смотри, Жимчик, не ошибись.

Шажищи приближались. Топ, топ. Топ, топ…

И вот великан уже в соседнем коридоре, вот он поворачивает сюда. Сейчас войдет!

Вошел. Только не сам великан. Вошли его гигантские башмаки — каждый размером с пивную бочку. Если великан и был в них, то благодаря волшебству оставался невидимым.

Эксельсия тихо взвизгнула от страха.

В нескольких шагах от них башмаки остановились. Теперь они выглядели невинно и напоминали экспонат из музея Гиннесса: «самые большие в мире башмаки».

Нортон размахнулся мечом и полоснул по месту, где должны были находиться щиколотки великана.

Меч просто рассек воздух — и ничего. Тишина. Похоже, башмаки существовали сами по себе. Никакого невидимки в них не было.

Нортон осторожно приблизился к правому башмаку и тронул его — готовый в ту же секунду отскочить. Ничего не произошло. Тогда он попробовал сдвинуть башмак с места. Слишком тяжелый.

И все равно у него осталось ощущение, что в этих башмаках находятся чьи-то невидимые ноги.

— По-моему… — начал Нортон, оборачиваясь к Эксельсии. И в этот момент ощутил движение за своей спиной.

Прежде чем он успел среагировать, что-то с силой ударило его пониже спины, и он кувырком отлетел к стене, попутно выронив меч.

Правый башмак дал ему пинка под зад!

Ругаясь на чем свет, Нортон вскочил, проворно поднял меч и встал в оборонительную позицию. Но никто на него не нападал. Башмаки стояли с невиннейшим видом, прикидываясь обыкновенной обувью.

Эльф хихикнул. Даже Эксельсия не удержалась от улыбки, хотя тут же кинулась к Нортону с вопросом, не ушибся ли он.

Сам Нортон ничего смешного в происшедшем не находил. К тому же синяк был в таком месте, которое даже и потереть неприлично в присутствии девушки. Однако было бы глупо обижаться на веселье друзей — пусть себе тешатся за его счет!

— Давайте просто обойдем эту взбесившуюся обувку, — сказал Нортон. — Не век же нам здесь торчать!

Как только они сделали первый шаг в сторону башмаков, те грозно приподнялись над полом, словно намеревались пнуть кого-нибудь из них в живот. Эльф проворно спрятался за Нортоном. А Нортон сам инстинктивно прикрыл собой Эксельсию.

— Давайте с разбегу перепрыгнем их, — предложил он.

— Хорошая мысль, — согласился эльф. — Прыгайте первым. Или пропустим вперед даму?

Эльф опять хихикнул.

Нортон отошел подальше, чтобы получше разбежаться. Приготовился… и в последний момент передумал.

Если башмак изловчится и наподдаст ему носком прямо во время прыжка, то можно так шмякнуться о каменный пол или о стену, что мало не покажется!

Эксельсия предложила другое: вместо лобовой атаки — фланговый маневр. Башмаки и впрямь продолжали смирно стоять, когда друзья стали обходить их по широкой дуге. Но тут перед их лицами внезапно возникла пара гигантских перчаток, причем одна сперва погрозила им пальцем, а затем сжалась во внушительный кулак.

Друзья попятились. Эксельсия так испугалась, что даже не взвизгнула.

Нортон ободрил всех и велел прорываться поодиночке и сразу в трех местах.

Но не тут-то было.

Противник превосходил их как в проворстве, так и в «живой силе». Их было трое, а башмаков и перчаток — два плюс два. Волшебная четверка распределилась поперек залы и без труда держала фронт.

Теперь стало ясно, почему Жимчик растерялся при вопросе о предстоящей опасности. Башмаки и перчатки не нападали. Но и пройти мимо них не было никакой возможности. Ситуация тупиковая. Если просто уйти восвояси, то неприятностей не будет. Если ломиться вперед — одними синяками дело не ограничится…

Однако Нортон уже так завелся, что об отступлении и речи не могло быть.

— Ладно! — вскричал он. — Раз вы так, то пеняйте на себя!

Он выхватил меч и двинулся вперед. Правый башмак грозно приподнялся для удара. Нортон сделал еще шаг. Башмачище рванулся на него — и был мгновенно рассечен пополам в воздухе.

Эльф зааплодировал. Эксельсия в ужасе ахнула и воскликнула:

— Вы убили его!

— Сам напросился, — сказал Нортон. — Я его предупреждал!

После этого он с тем же хладнокровием разделался со вторым башмаком и с левой перчаткой. Но правая перчатка извернулась и сшибла его с ног лихим апперкотом. И пришлось бы ему совсем солоно, если бы перчатка при новом ударе не напоролась случайно на его меч.

Битва завершилась.

Нортон встал, ошалело потряхивая головой и потирая подбородок. Подлое, подлое гнездо Зла! Хватит церемониться! Пощады никому и ничему не будет!

— Ах, вам больно? Бедняжка! — ласково запричитала Эксельсия, доставая надушенный платочек и прикладывая его к подбородку Нортона. Боль не утихла, но нежная обеспокоенность красавицы согрела ему душу.

Наконец друзья двинулись дальше, пересекли залу и вошли в хорошо освещенную настенными факелами длинную галерею. Перед первым же факелом Жимчик подал сигнал тревоги.

Нортон остановился как вкопанный. Эльф и Эксельсия налетели на него сзади.

— Похоже, здесь таится какая-то опасность. Мое кольцо обеспокоено.

Эльф и Эксельсия принялись озираться.

— Ничего особенного не вижу, — сказала девушка. — Ваше кольцо попусту малодушничает.

Нортон пожал плечами:

— Жимчик никогда не ошибается.

— Послушайте, сколько мы будем тут торчать? — возмутился эльф. — Вперед!

— Ишь какой! — язвительно заметил Нортон. — Как сто лет в грязи пузыри пускать — так ничего. А как пять минут подождать — так целый скандал!

— Вы бы посидели с мое в грязи — тоже стали бы нетерпеливым! Как хотите, а я иду!

Эльф сделал шаг вперед.

Факел на стене зашипел. Затем последовала ослепительная вспышка — словно взрыв. Нортон отшатнулся и прикрыл глаза, но было поздно.

Прошло не меньше минуты, прежде чем он проморгался и стал различать окружающее.

В галерее он остался один. Эльф и Эксельсия исчезли.

— Жимчик, я на том же месте, что и раньше? — спросил Нортон.

Жим-жим.

— Пока я был слепым, я ухитрился забрести в другую галерею?

Жим. Жим. Жим.

— Значит, меня перенесло в другое место?

Жим.

— Это проделки Злой Волшебницы?

Жим.

— Есть поблизости новая опасность?