Повелитель Тайн: Lord of the Mysteries • 诡秘之主 - Cuttlefish That Loves Diving

Что касается символа, то он был запечатан в теле Розеля и постоянно воздействовал на него, пока Бледная Смерть не перестала реагировать.

В мгновение ока на теле Розеля снова появилось несколько кровавокрасных трещин. После того как его аура упала до нуля, она постепенно начала светиться, пока он боролся с телесным символом.

Клейн, находившийся над серым туманом, вздохнул, увидев это. Он сжал кулак и прижал его ко рту.

"Занавес", который он окутал вокруг себя, внезапно поднялся, и весь замок Сефиры "закипел" очевидным образом.

В тишине аура новой жизни, которую только что обрёл Розель, начала рассеиваться.

Исчезнув до определённого момента, она снова обрела новую жизнь. Затем на нее подействовала Бледная Смерть, и она продолжила исчезать.

Используя силу Потусторонней черты Служителя Тайн и замка Сефиры, Клейн напрямую "привил" новую жизнь и смерть, пропустив промежуточный процесс.

Повреждения, которым подверглась Розель, уже не могли восстановиться настолько, чтобы прорваться сквозь бледную печать.

После этого Клейн вытянул правую руку и, используя силу замка Сефиры, извлёк таинственный символ, стоящий за креслом с высокой спинкой Шута - таинственный символ, состоящий из Глаза без зрачков и Искажённых Линий.

Символ впитал ауру замка Сефиры и быстро стал телесным. Взмахнув рукой, Клейн вошел в молитвенный свет, представляющий Бернадетту, и приземлился на черную фигуру Розеля, влившись в его тело.

Каждый раз, когда "Прививка" исчезала, этот символ, имевший прямое отношение к Шуту и замку Сефиры, черпал новые силы и снова завершал процесс "Прививки".

По мере того как он постоянно исчезал и обретал новую жизнь, лицо Розеля, казавшееся чистой тенью, обрело черты лица. Затем он посмотрел на вершину мавзолея, как будто смотрел в бесконечную высоту.

Затем он отвел взгляд и посмотрел на Бернадетту. Он сказал ненормально слабым голосом:

— Эта печать хороша. Я могу спать спокойно...

При этих словах он слегка нахмурился, когда его тон изменился:

— Кто научил тебя так одеваться?

Бернадетт чувствовала себя немного потерянной, пока слушала. Как будто она вернулась в подростковый возраст.

В то время, когда она нарядилась на бал, устроенный другими дворянами. Розель с таким же выражением лица и таким же тоном засыпал ее вопросами.

В ее глазах появились слёзы, и она больше не могла себя сдерживать. Она понизила голос и крикнула:

— Папа...

Черты лица Розеля мгновенно стали мягкими, но затем снова напряглись. Он сурово сказал:

— Уходи.

— И никогда не возвращайся!

Бернадетт открыла рот, желая что-то сказать, но ее зрение потемнело, словно она увидела тень порядка.

В следующую секунду она снова оказалась на краю первобытного острова.

Бернадетт несколько секунд неподвижно смотрела на горный пик в центре примитивного острова, затем медленно повернулась и пошла в сторону моря.

На этот раз она не стала упрямо настаивать на том, чтобы идти прямо, не оглядываясь. Через каждые несколько шагов она останавливалась и оборачивалась, чтобы посмотреть назад.

Вскоре она вернулась на "Рассвет" и вошла в капитанскую каюту. Она открыла комнату, которая специально использовалась для хранения ее коллекции.

С первого взгляда Бернадетт увидела книги, стопки учебников, одежду и юбки. Она увидела шахматную игру, которую мало кто знал в мире, и аккуратную стопку игрушек из деревянных блоков.

Она прислонилась к деревянной двери, медленно свернулась калачиком и села на пол.

Она подняла голову, чтобы посмотреть на тёмное небо за пределами капитанской каюты, и сжала губы большим и указательным пальцами правой руки. Она насвистывала мелодичную мелодию - это была нежная, сладкая и грустная мелодия, которая могла успокоить людей.

Когда мелодия отзвучала, с лица Бернадетты посыпались водяные бисеринки, которые капали на пол.

Через неизвестное время каюта капитана наполнилась сдавленным хныканьем.

— Папа...

Глава 1307: Встреча

Посреди первобытного острова, в мавзолее Чёрного Императора.

Отослав Бернадетт, Розель не сразу погрузился в глубокий сон. Он медленно поднял голову и еще раз посмотрел в бесконечную даль.

Над серым туманом Клейн тихо вздохнул. Он положил Звёздный посох, взял бумажную фигурку и встряхнул ее.

С чавкающим звуком бумажная фигурка быстро уплотнилась и расширилась, а затем полетела в полупрозрачный вихрь, образованный из иллюзорных таинственных символов рядом с креслом Шута.

Хотя Бернадетт уже отошла к краю первобытного острова, Клейн больше не мог видеть ситуацию внутри мавзолея Чёрного Императора через молитвенный свет. Однако он мог использовать символ Шута, который слился с фигуркой Розель, чтобы поддерживать связь с Императором до определённой степени.

После того как бумажная фигурка прошла через медленно вращающийся вихрь, она опустилась в тусклый мавзолей с неизвестным источником света. Затем она превратилась в человека, стоящего перед центральной платформой.

Черные волосы и карие глаза этого человека были несколько похожи на черты лица Германа Спэрроу, но у него не было четких черт лица. Черты лица не были достаточно глубокими, а его осанка не была достаточно холодной. В чертах его лица также имелись определённые различия. На подбородке и животе было небольшое количество жира, образовавшегося в результате потворства общества. Это был прежний облик Чжоу Минжуя, Чжоу Минжуя, который тысячелетиями висел в замке Сефира рядом с Розелем Хуан Тао Густавом.

Розель не удивилась его появлению. Положив одну руку на подлокотник, он слегка наклонился вперед и сказал:

— Ты здесь".

— Я здесь. — Клейн неопределённо кивнул.

— Ты не должен быть здесь. — Розель вздохнула.

— Я уже здесь. — Клейн очень естественно принял участие в завершении мема, навеянного популярным китайским романом Гу Лонга.

Полностью подтвердив происхождение стоящего перед ним парня, Розель вернулся в свою обычную сидячую позу и с усмешкой сказал:

— Изначально я планировал спросить, откуда ты, чтобы убедиться в необходимости региональной дискриминации[1], но после некоторых раздумий в этом нет необходимости. Мы все анахроничные несчастные люди без дома.

Не дожидаясь ответа Клейна, голос Императора понизился, когда он спросил:

— Ты знаешь правду об апокалипсисе?

— Да. — Клейн слегка кивнул.

Розель продолжал спрашивать:

— Ты знаешь, что это Земля?

— Да, — честно ответил Клейн.

Когда Розель услышал это, он самозабвенно рассмеялся.

— Ты действительно узнал об этом так рано. Я осмелился подтвердить это только после того, как побывал на Луне и увидел истинный облик этой планеты с высоты.

В этот момент император вздохнул и сказал:

— Луна причудлива. Я ясно ощутил ужас, но даже не подумал о том, что могу быть испорчен. Затем я становился все более и более экстремальным.

— Правда, иногда я обретал некоторую ясность от взглядов окружающих