Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа - Александр Бушков

Полигон представлял собой прямоугольник светлосерого цвета размером с футбольное поле. В одном его конце стояли три одноэтажных длинных строения нежилого вида. Марлок и еще трое, в одинаковых серых комбинезонах с эмблемой Техниона на груди, стояли, задрав головы, уардах в десяти от того места, куда опускался дуб, а следом за ним – вимана. Первым светлосерой поверхности достиг, естественно, дуб, медленно завалился набок, смяв наполовину крону и корни. Следом, совсем рядом, приземлилась вимана. Сварог вышел первым и энергично направился к неторопливо шагавшему навстречу Марлоку, невозмутимо попыхивавшему неизменной трубочкой.

– Ну, и чем порадуете? – чуть сварливо спросил Марлок, вынув трубку изо рта. – Это и есть ваш феномен?

– Крепенько подозреваю, – ответил Сварог.

– И что с ним прикажете делать?.

– Не знаю, – сказал Сварог. – Вам виднее. В общем, есть все основания думать: это не дерево, а что-то другое. Что именно, и попробуйте установить. Пустите в ход всю аппаратуру, которой располагаете. Ищите… то, не знаю что. Я уверен только в том, что оно есть. Остальное – ваша задача.

– Не соскучишься с вами, лорд Сварог, – проворчал Марлок. – Никак не соскучишься. Искать то, не знаю что в самом обычном на вид дереве… А завтра вы, чего доброго, сильванского моржа притащите – проверить на предмет, не есть ли он замаскированная русалка…

Сварог пропустил мимо ушей и сварливый тон, и ворчание, не придав этому ни малейшего значения. Давно усвоил, что и то и другое – неизбежный ритуал. Глаза профессора горели молодым ярким огнем заядлого экспериментатора, рьяно подступавшего к любой загадке со всей мощью Техниона. Все будет в порядке.

Он поторопился сказать:

– Профессор, вы только соблюдайте предельную осторожность. Совершенно не представляю, что от этого… милого деревца ждать.

– Как гласит земная крестьянская поговорка – не тебе, сынок, папаню учить, как девок на танцульках мять… – откликнулся Марлок уже чуточку отрешенно, все внимание переключивший на лежавший смирнехонько, как приличному дереву и положено, раскидистый дуб. – Давно методика отработана, будем на изрядном расстоянии от полигона, вся аппаратура управляется дистанционно…

…Когда Сварог вошел в обширную комнату со сводчатым потолком, уставленную и заваленную всевозможными хитрыми приспособлениями и инвентарем, способным окончательно лишить пессимиста веры в человечество, троица старых знакомых, гланских доверенных палачей, почтительно встала, кланяясь: верзила Одноглазый, щеголявший лишь в кожаном фартуке, мрачный усатый мужик злодейского вида и молодой белобрысый парень со смышленым лицом. Вспомнив как-то читанную в детстве книгу и добавив кое-что от себя, Сварог их прозвал Потрошило, Потрошитель и Потрошонок. О чем им, разумеется, сообщать не стал – они этой книги не читали и не прочтут, так что юмор в должной степени не оценят. Спросил только, кивнув на Потрошонка:

– Ну как, клещи и гвозди больше не путает?

– Давно уж освоился в ремесле, государь, – пробасил Потрошило. – Сделал я из лоботряса человека, как и обещал его покойной матушке, сестрице моей…

– Как живете? – спросил Сварог. – Без дела не сидите?

– Безделья в нашем ремесле не бывает, – солидно ответил Потрошило. – Вот только хочу пожалиться: все не то. Посетитель идет косяком насквозь неинтересный – шпионы, контрабандисты, заговорщики мелкие. До того с ними скучно, вы б знали… Вот как вы, ваше величество, работенку привезете, всегда интереснее, аж спасу нет… – почесал в затылке и спросил с нескрываемой надеждой: – Может, и сейчас кого любопытного приперли? Вы только прикажите, а уж мы всегда исполнительные, сами успели убедиться…

– Угадали, – сказал Сварог. – Очень интересного человечка я привез – к кому везти, как не к вам. Вы в своем деле мастера, и однажды я вам похожего уже привозил, так что наставления будут недолгими, что вас учить…

Он и в самом деле говорил не долее минуты. Собирался уже выйти, но Потрошило вдруг спросил с живым интересом:

– Ваше величество, а поинтересоваться можно? Что нынче поделывает та обалденная красотка? Через которую вы муженька доставали?

Сварог усмехнулся:

– Что, зацепила?

Как многие люди, жестокие либо по складу характера, либо в силу профессии, Потрошило был сентиментален. И все свободное время не только в кабаке кафтан просиживал, но и читал запоем земные дамские романы – с роковыми страстями, пылкой любовью и прочими красивостями. Была такая слабость у человека, вполне простительная.

Сварог видел с того места, где стоял: на ящике с какими-то жуткими приспособлениями лежала растрепанная книга с захватанной грязными пальцами обложкой. Очередной творческий изыск трех студентов Ремиденума, за небольшие деньги, но довольно мастерски писавших такие романы за пару недель под женским псевдонимом. Все были довольны – и творцы, и издатели, и читательницы. Иные романы имели успех и в Империи, главным образцом у мечтательных девиц, но парочку, в том числе и этот, Сварог видел у Яны, однажды от нечего делать пролистал и сам. Очередная душещипательная история: выросшая в бедной приемной семье сиротка оказалась наследницей герцогского титула, замка и земель – на которые наложил лапу главный злодей, сводный братец. После череды приключений, преодолев все козни недруга, счастливо избежав многочисленных покушений на ее добродетель, сиротинушка стала-таки законной герцогиней, наследницей всего движимого и недвижимого – с помощью бедного, но благородного и отважного дворянина, отставного гвардейского лейтенанта, с которым у нее, конечно же, завязалась большая и чистая любовь (не без изящно описанных эротических сцен, лишенных пошлости).

Потрошило сказал словно бы не своим обычным голосом:

– Да ведь неописуемой красы была женщина, государь, как вспомнишь – душа замирает, – он словно бы спохватился и договорил прежним тоном: – Вся такая из себя была очаровашка, что зубы сводило, так вдуть хотелося… Не знаете ли, что с ней теперь?

– Она погибла, – сухо сказал Сварог и вышел, старательно отгоняя не самые приятные воспоминания.

В сводчатом коридоре меж двух хмурых стражников помещался посетитель, не столь уж и пожилой субъект в обычном наряде ларов, разве что подчеркнуто строгом – так уж исстари повелось, что медики, вообще врачи соблюдали в одежде умеренность и некую старомодность. Эмблема почтенной профессии на груди – массивная золотая цепь с медальоном, на котором выгравированы змея и чаша. Очки в тонкой золотой оправе – такие в Империи любят носить иные книжники, вообще гуманитарии. Стекла, конечно, из простого хрусталя, без единой диоптрии – зрение у любого лара стопроцентное, просто так уж заведено, в том числе и у земных книжников заведено: далеко не все близорукие и дальнозоркие, в услугах оптиков не нуждаются вовсе. Темная шевелюра с красивой проседью на висках – правда изрядно подрастрепавшаяся после полета. Обаятелен, вальяжен, красив и представителен – был. Лейб-мелик Яны, после сильванских событий сменивший своего предшественника, оказавшегося заговорщиком. Лорд Кротер, барон Черати. Сука гладкая.