Чужеродная Аллегория - Леон

Вот только сейчас выбора у него и не было. Либо он потратит жизнь, либо перестанет жить.

И вот наступил в страхе ожидаемый ненавистный момент: полоска маны опустела, начала опускаться полоска жизни. Изменения не заставили себя ждать… позитивные изменения. И это пугало куда больше.

Нити контроля над артефактом стали куда прочнее: кинжал теперь рвал их с заметным трудом. Даже процесс пожирания рун замедлился, пока артефакт надрывался в попытках сохранить независимость. Свечение рунных камней так-же изменилось: тёмно-фиолетовое свечение начало менять тональность на бордовое. Следом за рунами настал черёд разводов: они так-же потемнели и покраснели. Казалось синий цвет маны, постепенно заменялся на красный от здоровья, словно бы кто-то смешивал краски из двух разных баночек.

А что самое главное: сближать части кинжала стало намного легче. Магические пальцы Ёргесра налились силой, с лёгкостью перебивающей отталкивающее воздействие кинжала. Гном с лёгкостью заставил части прикоснуться срезали друг к другу… и тут-же услышал вой. Услышал не ушами: чем-то внутренним, чем-то что он не мог назвать при всём желании. Тем самым чем он чувствовал отклик рун на собственные просьбы.

Но там где руны откликались с радостью и довольствием, он теперь ощущал только боль. Кинжал страдал. И металл лезвия, и кость гарды, и кристалл рукояти. Места соприкосновения, вопреки всем известным мастеру изгнаннику законам плавились. Плавились не от жара – нельзя расплавить кристалл – от магии. От его магии.

Ёргесру было противно, отвратительно от самого себя, и совершенно не хотелось продолжать… Но и заставить себя остановиться он не мог: какое-то глубокое, извращённое удовольствие вынуждало его продолжать. Гном наслаждался теми страданиями что причинял неспособным чувствовать материалам. Страданиями услышать и понять которые мог только гном.

Части артефакта обеднялись надёжнее чем при применении любого инструмента: они сплавлялись вместе, как сплавляются в печи два металла. Они обретали свойства друг друга: сглаживались недостатки, усиливались преимущества. А разводы ранее отдельные на каждой из частей, теперь объединились в единую схему. Сеть взаимосвязанных рун, вытравленных прямо на поверхности кинжала.

Рун, ничем не напоминающих создаваемые им до этого.

Рун, зловещего кроваво-красного цвета.

Рун, в которых отсутствовала жизнь.

В тот момент когда закончилось объединение, рассыпалась пылью последняя руна из защитного круга. Кинжал – уже полноценный и единый – рванул в сторону гнома, но не пролетев и пары сантиметров обессилено звякнул об пол. Сил у артефакта больше не было. Гном, впрочем недалеко ушёл, и точно так-же откинулся больно ударившись затылком об пол.

- Ушастик, ты ведь хотел себе этот ножичек? – уставшим тоном произнёс Пётр Сергеевич безэмоционально уставившись в потолок – Подними его, и воткни себе куда-нибудь. Нужна кровь чтобы завершить… чтобы это ни было. Назовём это привязкой к хозяину. И заодно к договору.

- Договору? – в поле зрения гнома появился затылок со спрятанными за волосами ушами

- У торговцев вроде меня есть кое-какие преимущества. – с кряхтением поднявшись, Ёргеср проковылял за прилавок, и принялся копаться в одном из ящиков – Технически конечно ограничений на профессию нет, но информация не сказать чтобы очень общедоступна, да и возиться с процессом решаться далеко не все. Я например даже не смотря на свою работу всегда старательно избегал этого. Не люблю подобные вещи. Но сейчас особого выбора-то и нет.

С удовлетворённым выдохом, гном выудил закопанный на самое дно самого дальнего ящика неказистый листок бумаги. Оттуда-же достал специальную пишущую палочку (по сути обычный карандаш). Разложив всё это, он прямо на прилавке принялся писать детали договора.

Недоумённо понаблюдав за ним десяток секунд, эльф понял что дополнительных пояснений не последует. Пожав плечами ушастый легонько ткнул поднятым кинжалом себя в палец… Вернее попытался ткнуть: обесцвеченные было разводы вспыхнули зловещим красным светом, и кинжал самостоятельно сменил цель с пальца на запястье. А лёгкий тычок в свою очередь сменился на удар со всей силы, с лёгкостью пробивший руку насквозь.

Эльф зашипел от боли и внезапно осознал что не может не то что отпустить кинжал: конечности в принципе перестали его слушаться. А что самое поганое: кинжал стремительно поглощал кровь – полоска здоровья с пугающей скоростью продвигалась к нулю. Повернувшись к гному эльф увидел как тот поставив точку в договоре, теперь безразличным видом его перечитывал.

- Слышь, мелкий, ты что такое устроил?

- Прости, но как я уже и сказал, это вынужденная мера. Я создаю тебе кинжал, ты сопровождаешь меня к Леону: именно так мы и договаривались. Но ты сам сказал что готов при малейшей опасности забыть о нас, начав действовать по своему усмотрению. Так не пойдёт. И если жертвовать собой рази моего спасения я не требую – если приспичит я и сам сажаться способен – то как минимум дождаться пока я возрожусь придётся.

- Ты что несёшь?!

- Эта бумажка является особенной и очень дорогой штукой, позволяющей перевести устные и ничем не подтверждённые слова, во вполне конкретный квест напрямую от системы. А она умеет следить за выполнением: штраф – удаление персонажа. На меня это тоже действует: я обязался предоставить кинжал. Подписываешь и он твой.

Ёргеср демонстративно прислонил указательный палец внизу листочка. Тот на мгновение вспыхнул красным, образуя на совей поверхности кровавый отпечаток. Тряхнув пальцем из которого теперь капала кровь, гном поднёс бумагу к эльфу: его пострадавшая рука ничего не сжимала, и прислонить палец к документу он был вполне в состоянии.

Обдав гнома яростным взглядом, эльф внезапно растянул губы в жуткой усмешке. Его тело покрылось аурой, напоминающей чёрно-красное пламя, и он сделал шаг вперёд сверкая едва заметными красными искрами в полностью чёрных глазах. Тени в углах мастерской, словно бы откликаясь на его злобу, сгустились, и потянули к гному свои щупальца. На самой границе сознания словно бы послышался шепоток, а в самой глубине темноты казалось бы раскрылось множество красных глаз…

- Не советую. – покачал головой, совершенно не испугавшийся Ёргеср – Без меня ты не сможешь подчинить кинжал и он тебя попросту убьёт. А я не работаю в пол силы: поверь кинжал более чем стоит небольших усилий.

Замерев, эльф закрыл глаза, глубоко вдохнул, постоял несколько секунд, и медленно выдохнул. Когда он снова поднял веки, от тьмы в его взгляде не осталось и следа. Чуть наклонившись он ткнул пальцем в бумагу. Небольшая порция чуть жгучей боли, и вот уже его кровавый отпечаток красуется на столь необычном