Зеркало судьбы - Татьяна Митрофановна Никифорова

– Мирдан, хватит шутить над женой! Посмотри, до чего ты довёл её своими словами. Бедняжка поверит, что без перечисленного тобой здесь никак ей не обойтись, и откажется осчастливить наш дом своим присутствием.

Милана поняла, что Мирдан шутит, и в её глазах загорелись озорные огоньки. Она с наигранным негодованием оттолкнула его и вскочила на ноги.

Мирдан опрокинулся навзничь, взбрыкнув при этом ногами.

Милана со смехом отбежала в сторону.

Мирдан поднялся на ноги, подхватил её на руки и закружил по комнате.

– Немедленно отпусти меня! У меня закружится голова! – стуча кулачками в крепкую грудь мужа, слабо запротестовала Милана, но лучившиеся от счастья её глаза говорили об обратном.

Марин, чтобы не смущать их, подошёл к окну и сделал вид, что его что-то заинтересовало на улице.

Мирдан, надурачившись и запыхавшись, опустил разрумянившуюся жену в кресло, присел рядом на подлокотник и шепнул ей, что так бы и носил её всю жизнь на руках.

Милана обвила его шею руками и звонко чмокнула в щёку.

Марин смущённо кашлянул и, не поворачивая головы, сказал:

– Уже темнеет. Конюх пришёл за вашими лошадьми. Животные с самого утра стоят на привязи. Пойду распоряжусь прогулять их и поставить в конюшню.

– О, как быстро пролетел день! – удивилась Милана. – Во дворце время тянется ужасно медленно. Еле дождёшься вечера.

– Значит, правду говорят – влюблённые часов не наблюдают! – глубокомысленно изрёк Марин. – Так я распоряжусь отвести ваших лошадей в конюшню?

Мирдан заметил промелькнувший в глазах Миланы испуг и с сожалением сказал:

– Спасибо, отец, но ночевать мы будем во дворце. Я не предупредил родителей Миланы, что, возможно, мы останемся на ночь в городе. Они будут волноваться, если мы не вернёмся ночевать под их кров. Их Величества ещё не привыкли к мысли, что я полностью взял на себя заботу о Милане и в ответе за неё. Завтра утром она отберёт необходимые личные вещи, и ближе к обеду мы вернёмся.

– Хорошо! Пусть будет по-вашему, – согласился Марин. – До вашего приезда я схожу к Гонтарю и Ликее и попрошу отпустить Элину, пожить у нас несколько дней. Милана и Элина нашли общий язык, и вовремя нашего отсутствия им не будет скучно. Девочка займёт комнату Юриса, а Ликея непременно не раз на дню зайдёт проведать её.

– А я привезу свои вышивки и научу Элину вышивать бисером! – обрадовалась Милана.

Молодожёны тепло простились с Марином. Всю дорогу Милане мерещились грозные очи матери. Она украдкой бросала на мужа тревожные взгляды, и по мере приближения к дворцу в душе её росло смятение.

Мирдан, чувствуя состояние жены, приложил некоторые магические усилия, и мучившее Милану видение бесследно растаяло. На всём скаку они влетели в дворцовые ворота и осадили лошадей. Мирдан спрыгнул на землю и помог жене сойти с коня. Подбежавший слуга подхватил поводья и повёл лошадей в конюшню. Молодые люди, весело болтая, отправились к себе переодеться и, к своему удивлению, увидели возле лестницы истомившегося ожиданием посланца царя, который явно не один час ждал их.

Мирдан и Милана остановились.

Царевна, зная крутой нрав матери, вцепилась в руку мужа и боком прижалась к нему.

Мирдан хмуро посмотрел на посланца, ожидая его слов.

Слуга подобострастно склонился в поклоне и, пряча злорадную ухмылку, сказал:

– Их Величества просят вас по прибытии немедленно пройти к ним.

– Передай Их Величествам, что, как только мы переоденемся с дороги, сразу зайдём пожелать им спокойной ночи, – невозмутимо ответил Мирдан, взял под руку обомлевшую от его слов Милану и проследовал с ней в отведённые им покои.

Слуга опешил и, тупо глядя им вслед, подумал, что если передаст Их Величествам слово в слово такой ответ, то попадёт под горячую царскую руку, и решил дождаться молодожёнов, чтобы идти вместе с ними. «Глядишь, царский гнев пронесётся над моей головой».

Милана с помощью служанок умылась и переоделась в домашнее платье.

Мирдан отослал приставленных к нему царицей слуг и умылся и переоделся сам. Закончив туалет, он вошёл в комнату жены, чтобы вместе идти к Их Величествам. Царевна сидела в кресле и теребила кружевной платочек. На лице её читалось волнение. Мирдан велел служанкам удалиться и оставить их одних.

– Мирдан, я боюсь! – пожаловалась Милана.

– Чего ты боишься?

– Гнева матери за наше непозволительно длительное отсутствие.

– Пустое! Уверен, твои родители хотят, чтобы мы составили им компанию скоротать вечер. Сегодня во дворце не было приёма, и твоей матери стало скучно. Вот увидишь, она попросит попить с ними чай и занять каким-нибудь пустяшным разговором. А потом мы пожелаем им спокойной ночи и объявим, что поживём несколько дней в Логопуше в доме моего отца.

– Ах, Мирдан! Если бы это было так, я бы не волновалась. Но, думаю, мать и отец разгневались на нас за позднее возвращение и не разрешат отлучиться из дворца.

– Хорошо, Милана! Не стану переубеждать тебя, но, если случится так, как я сказал, – ты поцелуешь меня.

Милана от уверенного его тона повеселела.

– Согласна. А если права окажусь я?

– Тогда я поцелую тебя и целый день буду носить на руках. Договорились?

Милана кивнула и, весело болтая, вышла с Мирданом из комнаты. Спустившись вниз, они с удивлением обнаружили, что посланец стоит на том же месте, где они его оставили.

Мирдан сурово посмотрел на слугу и строго спросил:

– Почему ты всё ещё здесь? Ты до сих пор не передал Их Величествам мой ответ?

Глаза слуги заискивающе забегали.

– Простите, господин! Их Величества очень сердиты. Я не осмелился передать им слово в слово ваш ответ. Они сочтут ответ дерзким, и их гнев может пасть на мою голову, – пробормотал слуга, подобострастно склонив голову.

– А ты не боишься, что я пожалуюсь царю на твоё непослушание, и он накажет тебя? – нахмурился Мирдан.

– О, господин, вы не поступите так со мной! Все слуги только и твердят, что о вашей доброте. Вы не допустите, чтобы кто-то невинно пострадал, – залебезил посланец. – Теперь вы знаете, почему я ослушался и ждал, чтобы идти вместе с вами к Их Величествам…

Милана, сочувствуя слуге, попросила Мирдана простить его.

Мирдан как бы неохотно согласился и пообещал слуге ничего не говорить царю, но лишь потому, что за него попросила царевна.

Слуга схватил ладонь юноши, чтобы поцеловать, но тот отдернул руку и велел ему идти вперёд, доложить об их приходе, а сам с Миланой пошёл следом. У дверей кабинета царя слуга остановился и умоляюще посмотрел на