Абсолютная Власть. Трилогия - Александр Майерс

— Не вздумайте. Ничего. Делать, — чётко произнёс граф, и с каждым словом Генрих всё больше вжимался в кресло.

Внутри Муратова всё горело: ненависть к этому свиноподобному тупице, к вертихвостке Карцевой, к генерал-губернатору Высоцкому, который внезапно встал на сторону Градова.

Но лицо Рудольфа оставалось каменным — только левый глаз слегка дёргался, как всегда, в моменты крайнего гнева. И виски продолжали пульсировать, словно кто-то медленно вбивал в них тонкие гвозди.

В карете стало жарче. Всё из-за гнева — Исток откликался на злость Муратова, мана растекалась по каналам, готовая вырваться наружу испепеляющим пламенем.

За окном раздался мощный грохот, словно начиналась гроза. Муратов повернул голову. Отсюда было видно, как в небо на горизонте взлетают обломки. Похоже, пламя достигло очередного склада, который взорвался весь разом.

Фон Берг подпрыгнул на месте, отчего карета качнулась. Его жирная ладонь шлёпнула по сиденью.

— А мой завод⁈ Вы слышите эти взрывы⁈

Граф почувствовал, как по спине пробежала горячая волна. Ему хотелось схватить барона за горло, вдавить его морду в стекло, заставить захлебнуться собственной слюной.

— Я предупреждал, что рано создавать активы на землях, которые пока не отошли вам официально, — произнёс Рудольф. — Теперь и вовсе есть шанс, что Градов сможет получить свои владения обратно. Вместе с вашим заводом и всем остальным, что вы успели построить.

— Я не позволю! — прокричал фон Берг, размахивая толстым пальцем перед лицом графа.

— Угомонитесь, барон, — уже не сдерживая гневную дрожь в голосе, сказал Муратов.

В правой ладони невольно вспыхнуло магическое пламя. Граф сжал кулак, гася его, а Генрих предпочёл заткнуться. Он откинулся на сиденье, уперев потный затылок в мягкую обивку, и нервно покручивал свои завитые кверху усы.

На полминуты воцарилось молчание. Карцева кашлянула, привлекая к себе внимание. Муратов повернулся к ней, и Эмилия улыбнулась — натянуто, как ему показалось. Но с графиней ни в чём нельзя было быть уверенным. Истинная женщина, которая всё делала, прислушиваясь к своим порывам, а не голосу разума.

— Рудольф Сергеевич, — голос Эмилии звенел обманчивой лёгкостью, — может, хватит уже играть в солдатики? Представляете, каково сейчас мне?

— Прекрасно представляю, ваше сиятельство, — сухо ответил Рудольф. — Мы находимся в одинаковом положении.

— О, не совсем. Вы сами приняли решение начать войну против Градовых. А вот я, — графиня обиженно наморщила носик, — вынуждена разгребать то, что оставил мне в наследство отец.

— Снова та же песня, — вздохнул Муратов. — Ну, теперь вам уже точно некуда деться, Эмилия Романовна! Иск подан на род, и вы, как его глава, обязаны отвечать.

— Но это несправедливо! — с истеричной ноткой в голосе воскликнула Карцева.

— Мир вообще несправедлив, пора бы вам это понять. Вы ведь уже не девочка.

Упоминание о возрасте заставило графиню оскорблённо ахнуть. Она отвернулась и пробурчала:

— Это всё ваша вина. Я не собираюсь расплачиваться за чужие грехи!

— И что же вы намерены делать? — спросил Рудольф.

— Пока не знаю.

— Надеюсь, заигрывание с врагом никак не повлияет на ваши поступки, — Муратов всё же высказал то, что его беспокоило.

Хотя, конечно, было весьма неприлично указывать даме на недостойное поведение. Даже если оно и впрямь имело место.

— Да как вы смеете, Рудольф Сергеевич! — вскрикнула Эмилия, поворачиваясь к нему. — За кого вы меня принимаете?

— Вы открыто флиртовали с Градовым у нас на глазах.

— Это называется хитрость, граф. Обольстить соперника, затуманить его разум. С моей-то внешностью глупо не пользоваться этим приёмом.

— Это была не светская встреча, ваше сиятельство. Если захотите кого-то обольстить, делайте это в подходящей обстановке, — отрезал Муратов.

Графиня вновь обиженно фыркнула и отвернулась.

— Эмилия Романовна, не стоит так переживать… — фон Берг протянул руку и коснулся толстыми пальцами плеча графини.

— Не трогай меня, ты!.. — выкрикнула Карцева, но тут же обуздала себя и добавила уже спокойнее: — Держите руки при себе, барон.

— Простите, — пробормотал, смущаясь, Генрих.

Рудольф Сергеевич несколько раз медленно, глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Вся эта ситуация не укладывалась у него в голове. Ещё совсем недавно война была практически выиграна. Оставалось дожать Михаила или же просто убить его, наплевав на Очаг. Или пойти на решающий штурм.

Но теперь — победа ускользала из рук. Владимир, внезапно вернувшись, перевернул всё с ног на голову. Градовы идут в ответное наступление, пускай и не на поле боя. Однако прекращение огня даст возможность врагу накопить силы, чтобы затем попытать удачу уже в настоящих сражениях…

Да и неизвестно, чем закончится суд. Особенно учитывая, что генерал-губернатор, похоже, настроен против альянса.

— Слушайте внимательно, — сказал граф, оглядев своих ненадёжных союзников. — Всё не так плохо, как может показаться. Да, Базилевский — сильный юрист, но он один. Мы поднимем против него всех наших адвокатов, задействуем связи в Дворянском ведомстве, прокуратуре, при дворе генерал-губернатора… Короче говоря, не будем сидеть сложа руки.

— Я не понимаю, ваше сиятельство, — пробубнил фон Берг. — Вы только что говорили, ничего нельзя предпринимать.

Рудольф про себя вздохнул и начал терпеливо объяснять:

— Ничего рискованного, Генрих Карлович. И ничего такого, что нарушит указ генерал-губернатора. Временно война перешла в юридическую плоскость, и нам придётся с этим смириться, — Муратов сделал паузу. — На неделе с вами свяжутся мои юристы. Также я поговорю с Альбертом — он всегда даёт разумные советы… Пока выполните все условия, которые поставил Высоцкий.

— На этом всё, ваше сиятельство? — не поворачиваясь, спросила Карцева.

— Пока что да, Эмилия Романовна.

— В таком случае всего доброго, — графиня открыла дверь и поспешно выскочила из кареты.

— Я тоже пойду, — фон Берг взялся за ручку.

— Может, подвезти вас до автомобиля, барон? — предложил Рудольф Сергеевич.

— Благодарю, не стоит. Прогуляюсь немного. До свидания, — ответил Генрих Карлович и вышел.

«Да, прогуляться тебе будет полезно», — подумал Муратов и открыл окно, чтобы из салона вышли посторонние запахи. Спёртый запах пота фон Берга и тошнотворно сладкий аромат духов Карцевой.

Когда карета тронулась, граф откинулся на спинку сиденья. Сердце билось так, будто хотело вырваться из груди. Он закрыл глаза, представляя лицо Градова — это помогало. Ненависть была надёжнее любых союзников.

— Посмотрим, что ты сделаешь, щенок, — процедил Муратов. — Я уничтожил всю твою семью. Уничтожу и тебя. Ведь не только ты используешь прекращение огня, чтобы набрать силу… И у меня гораздо больше возможностей.

Возвращение в поместье отнимет пару дней. Всё же у магии есть свои недостатки… Например, до сих пор никто не придумал способ быстрого перемещения. Технократы со своими автомобилями здесь имели преимущество.

Но за это время можно успеть обдумать план. А приказы доставить с помощью фантомов, которых Муратов умел призывать.

Где-то