Анатомия теургии - Вадим Скумбриев

— Один раз я уже была в лаборатории. Хочешь сделать из меня книжника?

— Натурфилософа.

— Что ж, выбор не такой уж и большой, — девушка вздохнула и откинулась на бортик бадьи, раскинув руки. — Согласна. Хотя, боюсь, Гирт всё равно попытается сделать из меня агента и убийцу.

— Его тоже можно понять… — Йон запнулся, потому что Хильда вдруг напряглась и, прислушиваясь к чему-то, поднесла палец к губам. — Давно я не пил такого виски, — чуть громче добавил он. — Хотя в королевском дворце сивуху держать бы не стали, верно, милая?

— Господин желает заказать ещё? — тир подалась вперёд, заглушив последние слова плеском воды.

— Пожалуй, хватит на сегодня алкоголя…

Она приникла к нему, обняв за плечи, но в этом не было ничего страстного. Хильда действовала холодно, как и всегда.

— Шпион за стеной, пришёл только что, — шепнули её губы. — Не знаю, смотрит ли он, но если да, у него не должно возникнуть подозрений.

— Такое притворство мне по нраву, — слова приходилось выталкивать, переводя дыхание. Близость разгорячённого женского тела сводила с ума — долгое воздержание всё-таки сказывалось.

— Не сомневаюсь, только не дай вскружить себе голову. Ну, давай. Мы играем любовников, а не перешёптывающихся идиотов.

Последнее, что успел подумать Йон — предупреждение сильно запоздало. А потом он уже не думал, прижав к себе Хильду и забыв обо всём остальном.

* * *

Альма остановила волка, увидев, как хускэрлы бросают игру в кости и вскакивают на ноги. Последним, не торопясь, встал Гирт Торкельсон.

Она встречалась с ним однажды. Тогда старые ведьмы собрали внеочередной совет из-за падения Южной марки и гибели сразу нескольких норн. На новую главу ковена Фьёрмгарда смотрели свысока — шутка ли, получить столь высокий ранг в её возрасте. Последний раз такое случалось десятки, если не сотни лет назад. Вдобавок Альма была наполовину южанкой, а таких полукровок среди норн не любили ещё больше. Особенно некоторые полоумные ведьмы, помешанные на чистоте крови.

Гирт был наблюдателем, восседал на резном деревянном троне и внимательно слушал перебранки тех, о ком на юге слагали жуткие легенды. Норны, способные приручать зверей, норны, проклинающие королей, норны, насылающие чуму и оспу — больше всего они напоминали тогда склочных старух, которыми, как считала Альма, и были взаправду. Все разом они заявили, что не признают её как главу ковена, на что молодая норна лишь расхохоталась им в лицо. Времена, когда колдуньи обладали силой из легенд, давно прошли, она это знала прекрасно. А может, их никогда и не было, просто сейчас окончательно исчезли все маски, показав истинную суть мастериц гоэтии.

Она уходила из зала с улыбкой, и совсем не удивилась, когда в коридоре её перехватил один из хускэрлов и вежливо попросил пройти с ним. Разговор с Гиртом был коротким, и всё, чего хотел этелинг — узнать, не будет ли Альма против сотрудничества в будущем.

Альма была не против, но все эти три года от Гирта не было никаких вестей. И только письмо Йона, судя по всему, заставило его шевелиться.

Хоть какая-то польза от фальшивого восьмёрника.

— Приветствую, этелинг, — она сошла на снег. — Рада видеть тебя, хотя мне думалось, ты появишься здесь гораздо раньше.

— Увы, не было возможности, — он развёл руками и взглянул на стоявшую поодаль Рону. Девушка смотрела на сестру, если, конечно, смотрела — в руках она сжимала жезл с обсидианом, но Альма не могла знать наверняка, активен тот или нет. — Как ваши успехи по захвату власти во Фьёрмгарде?

— Я провалилась, — честно ответила норна. — Мне доступно объяснили, что я поступаю неправильно, и пришлось вернуться.

Наверное, ударь сейчас Гирта кто-нибудь по затылку, и он был бы менее удивлён. Губы его искривились в тщетной попытке хоть как-то сдержать изумление — по этикету аристократу не следовало демонстрировать такие чувства в открытую. Но ещё через мгновение он сдался и оторопело уставился на Альму.

— Не верю, — наконец выдавил он.

— И всё же это правда. Но довольно стоять на ветру. Моя сестра, как видите, искалечена, и не могла предложить вам ничего, но я исправлю это упущение. Если хотите поговорить — идём в дом. Без ваших людей.

— Как пожелаете, — Гирт пожал плечами. Норны он не боялся совершенно.

И так же без страха он перешагнул порог вслед за Роной.

— Я думал, ведьмы живут богаче, — сказал этелинг, оглядывая утварь.

— Обычно так и есть. Но не для меня. Глинтвейну?

— Не откажусь.

Норна молча достала бутыль с красным вином, которое тут же разлила по чашкам. Она всегда готовила глинтвейн только из одного сорта, которое производили где-то в Силумгаре, и ни элассийские, ни ветерингские вина не могли с ним сравниться, несмотря на заоблачные цены. К нему также прилагался набор пряностей, которые Альма подобрала сама путём проб и ошибок. В еде она не была особо привередлива, но вкус глинтвейна выдерживала до идеала.

— В детстве магия для меня была чем-то таинственным, — сказал Гирт, наблюдая, как Альма нагревает вино — без огня, одним только касанием пальцев. — Сказочным. А потом я узнал, что теург может проветрить свою комнату по щелчку пальцев и подумал: как жаль, что магия мне не дана!

— Магия дана многим, просто не многие могут раскрыть её, — ответила ему Альма — так, как когда-то давно говорил им с Роной отец. — Простой человек может, например, зажигать огонёк, если у него есть хоть какие-то силы. А моя сестра может различать свет и тень сквозь повязку.

— Не хочу показаться назойливым и слишком любопытным, но как она пострадала? — он взглянул на Рону. — На повязке следы крови, значит, раны свежие. Восьмёрники?

Ещё несколько дней назад Альма, не задумываясь, сама решила бы, рассказывать ли ему всё или нет. Но не теперь.

— Об этом вам стоит спрашивать у Роны, — коротко ответила она, ставя чашку перед ним на стол. Вторую она осторожно подала в руки сестре.

— Прошу прощения, — Гирт подобрался. — А, Харс и Проклятые! Последнее время я совсем забыл о вежливости, а всё из-за этой треклятой подготовки к войне. Нужно найти оружие, припасы, солдат, и найти срочно, потому что враг делает то же самое! Что ж, мейстрес Веллер… я, право, не стал бы спрашивать, но на моей памяти не часто так калечат молодых девушек. Я хотел бы знать, кто с вами это сделал, и воздать ему по заслугам.

— Я проиграла судебный поединок, — тихо ответила Рона. — Меня должны были судить за помощь некроманту, я выступила против Деоринга, это сын шерифа. И проиграла. И… — она повернула голову в сторону Альмы. — Мне выжгли глаза.

— Выжгли? Но вы видите? Как я понимаю, с помощью этого? — Гирт указал на жезл.

— Я только учусь. Это трудно, и, наверное, мне придётся жить рядом с Альмой, чтобы наполнять артефакт силой. Но это лучше, чем жить без света вовсе.