Серые будни: Забытые Боги - Likitani

— Она хочет, чтобы я помог ей справиться с карой ее Богов?

— Вроде того, — нахмурился лучник. — Тот камушек ей похоже немного помог, наверное, это действительно был дар урсогала.

— Удивительно, что слуга Далай, Богини рек и озер, решил помочь дочери Пламени, — цокнула языком Хэл, после чего печально покачал головой. — Я, конечно, могу это сделать, но…

Вся, сжавшись в ожидании вердикта Крина вопросительно взглянула на ярндага.

— Я не хочу тревожить Пламя.

— Почему? — процедила рыжая.

Переведя взгляд на друида Хакар получили поощрительный кивок, дававший понять, что он и сам сумеет дать ответ. Немного подумав брильемец предположил:

— Одно дело маленький уросогал, который сам себе на уме и совсем другое, тот кто Говорит.

— В чем разница? Я же не прошу его лично мне помогать, пусть найдет еще одного такого же духа и… — все больше распалялась Крина, лицо которой покраснело, но ее прервал Хэл.

Неожиданно для все друид, пусть и с заметным акцентом, заговорил на общеимперском, глядя девушке прямо в глаза:

— Меня не просто так зовут тем, кто Говорит и тем, кого Слышат. Язык – есть средоточие силы любого ярндага. Как ладони для тебя, сердце для нее и даже глаза для него, — друид попеременно ткнул в сторону Крины, Риналы и затем, неожидано для многих, Хвеля. — Язык – то, что связывает меня с Богами. Любыми Богами. Когда я прошу любого сайхана помочь тебе меня слышат не только его властители, мои Боги, но при желании и твои тоже. Как думаешь, услышав мои речи, что скажут они тебе, их дочери, плоть от плоти Божьей, искре от истинного Пламени? Думаешь они не смотрят пристально за той, кто носит их отметки на лице? Не сделаешь ли ты хуже, прося помощи у других Богов?

Закончив тираду, по продолжительности превышавшую все, что он сказал до этого, ярндаг замолчал. Прошептав что-то эртене Хэл крепче сжал деревянный амулет на шее. Не став садиться обратно на скамью, друид вышел из-за стола. Бросив взгляд на Хакара парень ткнул себя пальцем в грудь, после немного помедлив, указал куда-то в сторону. Лучник догадался, что тот указывает в сторону рощи, куда ранее отослал волкула и понимающе кивнул.

Не став больше задерживаться, друид коротко кивнул Арку и Ринале, явно благодаря за ужин, и скрылся за дверью. За столом повисла гробовая тишина. Аркум, опустившийся обратно за стол, стал снова раскуривать трубку. Сидевшая рядом с ним блондинка задумчиво крутила в руках ложку и нет-нет да поглядывая на Крину. Рыжая сидела неестественно выпрямившись, словно жердь проглотила, и сверлила взглядом дверь. Хвель, стоявший рядом, места себе не находил. Подобная безэмоциональность девушки его пугала, от чего он совсем перестал понимать, что ему делать.

Хакар тоже не спешил нарушать тишину, а вот Мари, неожиданно для всех, задумчиво спросила:

— А почему он про глаза Хвеля сказал?

Столь невинный и неважный вопрос прозвучал удивительно громко, разрушив царившую до этого тишину. Скрипнула лавка, Крина резко поднялась на ноги и не говоря ни слова выскочила за дверь. Ринала тоже привстала, но опередивший ее Хвельгрин успокаивающе махнул ладонью, и первым последовал за рыжей. Клирик осталась на месте, решив доверить северянину заботу о пиромантше.

— Я глупость спросила? — Мари вся сжалась, решив, что это из-за нее Крина выбежала из дома.

— Нет, что ты, — замахала ладонью Ринала. — Ты же знаешь, ей сейчас непросто. Оставим их вдвоем, думаю Хвель поможет ей прийти в себя.

— Может мне извиниться? — смущенно предложила юная Охотница.

— Не думаю, что тебе есть за что, — покачал головой Арк. — Хакар, насчет того, что говорил Хэл. Все и правда так серьезно?

— Ты о том, что его услышат и Боги Пламени?

Аркум кивнул, прикрыв глаза.

— Не думаю, что Хэл врал, — после короткого раздумья заговорил брильемец. — Это правда, что для друида важнее всего язык и слова, которые он произносит.

— Как для меня сердце, — вспомнила слова Хэла Ринала. — То есть вера в себя и силу моих Богов. В моем случае даже не зная слов молитвы или писания, просто искренне веря человек может сотворить Чудо.

Хакар кивнул, собираясь с мыслями. Воспользовавшись паузой в разговор, вновь вмешалась Мари:

— У Крины он назвал ладони, потому что она вырезает статуэтки?

— Верно, — улыбнулась блондинка. — Ведь именно в них она держит заготовку и нож.

— А Хвель тогда что? — не унималась черноволосая.

— Точно, ты же не видела, как он впал в Божественную Ярость, — вспомнила Ринала. — Это сила Богов его народа. Не самая редкая способность, но и северяне на юге – не частые гости. Фактически воин становиться чуть ли не вместилищем Бога. Тот глядит на мир через его глаза, помогает сражаться и двигаться телу. Поэтому подходить к северянину, когда он впал в Ярость, опасно. На тебя будет глядеть не твой друг, а Бог, какая-то его частичка, если быть точным. А Боги существа своенравные, им нет дела до нас, смертных.

— А насчет слов Хэла то что? — усмехнулся Аркум, дождавшись окончания короткой лекции блондинки.

— Все так, как он и говорил, — пожал плечами Хакар. — Если он поможет Крине, то привлечет внимание ее Богов, а это плохо для нее же закончиться. Она и так по грани ходит. Как по мне оно того не стоит.

— Н-да, дела, — Аркум выпустил дым через ноздри. — А было бы неплохо, помоги он ей. Все же пиромант в своем уме нам бы пригодился.

— Арк! — пихнула его ногой Ринала. — Она же наша подруга.

— Подруга, — кивнул лидер. — И я буду последним, кто от нее отвернется, даже если она сойдет с ума и начнет резать все живое. Точнее жечь. Только вот факт остается фактом – пиромант полностью в своем уме для нас был бы очень кстати. А вообще пошлите спать, хватит на сегодня странностей.

Сказ четвертый. Гильдия

Появление друида не сильно изменило порядок жизни как Охотников, так и местных крестьян. Хэл почти не бывал в деревне, предпочитая бродить по лесам и густым зарослям вдоль реки. Аркум не совсем понимал, что он там пытался найти, но в чужие дела не лез. Видимо друид, проживший два десятка лет