Судьба Некроманта - Арли Кроу

Твои крылья. Уже второй раз ты потеряла крылья из-за меня, ― в его голосе было отчаяние, он даже начал немного покачиваться. ― Прости, прости. Я не мог тебя отпустить.

Виоль подняла голову к небу, с трудом осознавая произошедшее. Значит, она вновь потеряла крылья. Значит, она практически умерла. Ладно, с этим можно разобраться потом. Возможно, она будет плакать и лежать, свернувшись калачиком так же, как когда-то в камере Ледяного Замка, обнимая вырванные крылья. Возможно, будет тосковать по утраченной ледяной магии и чувствовать себя беспомощной, тосковать по видениям из прошлого, но всё это может произойти потом, а может и не произойти. Сейчас же Виоль видела перед собой Ранта в таком отчаянии, словно это он только что умер, а не Вестница.

И тогда Виоль поднялась и протянула ему руку.

― Идём, давай обсудим всё в другом месте.

Но тут же Виоль не заметила на собственной руке такой привычной метки.

«Элки, ты здесь?» ― мысленно спросила она, приобнимая и уводя Ранта прочь.

«Элки, ты здесь?» ― попробовала Виоль во второй раз. Но ей так никто и не ответил.

***

Фортуна наблюдала за ними не одна. Рядом всё это время находилась её ученица. Каждый бог проходит через перерождение, и Морриган совсем недавно вновь вернулась в этот мир. Фортуне нравилась её новая ученица: слушала внимательно, сообразительная, и к жизни относилась проще, как и положено богине.

— Молодец, тебе удалось сохранить невидимую форму, одной, да ещё так долго.

― Угу, ― кивнула она, наблюдая за Рантом и Виоль.

А вот Фортуне было уже неинтересно. Справятся как-нибудь сами. Главное, чтобы вальфиров не стало слишком много, иначе у неё могут быть проблемы. Впрочем, здесь они были другими, да и Рант с Виоль не такие сильные, как Белоснежка, и не такие радикальные. По идее всё должно быть хорошо.

― Что ж, здесь я всё закончила. Давай навестим ещё одно место.

Фортуна взяла ученицу за руку и переместилась на кладбище под Норгом. Две каменные плиты были новыми, на одной было написано: «Чародей Морвиль Аверс, король Иссорга», а на второй «Стеллесса из рода Айвер, Белая Королева». Они достойно их похоронили и даже подписали, более того, оставили их титулы. Два великих некроманта. А где-то тут когда-то был похоронен и третий. Увы, Фортуна не знала где. Да и не осталось больше плиты Рилисаль, Белоснежка не была столь милосердна.

— Знаешь, иногда я думаю, что в этом судьба каждого некроманта.

— Быть мёртвым? — сострила ученица.

Фортуна приподняла бровь. Иногда её ученица была очень даже забавной. И всё же богиня сделала строгий вид, словно учительница.

— В чём? — послушно спросила Морриган.

— В том, чтобы влиять на судьбы других. Каждый в той или иной мере влияет на судьбы других, это словно камешек бросить в озеро. Но некроманты постоянно наводят шорох, потому что это как в то же озеро уронить кусок скалы. Знаешь, почему так?

Морриган задумалась.

— Потому что изначально некроманты попали сюда из другого мира.

Фортуна улыбнулась. Её ученица прекрасно слушала.

— Ты совершенно права. Ладно, прошайте, Морвиль, Стеллесса. ― Фортуна отвернулась от каменных плит. ― Идём дальше.

А что тут ещё смотреть? Фортуна, конечно, привязалась ко всем участникам этого конфликта, но пора двигаться дальше, искать новые интересные истории, заботиться о вернувшейся богине.

Эпилог

Хельга назвала дочь в честь матери — Аннаж. Она не запрещала ей видеться с отцом, но сама держала с Фриаром дистанцию, отчего и дочь большую часть времени проводила с матерью. Иногда Хельга брала её с собой на работу, учила, чтобы та сидела тихо и не отвлекала, но, если чародейка была свободна ― играла с Аннаж. Прежде Хельга никогда бы и не подумала, что большую часть жизни она будет посвящать своему единственному ребёнку.

Когда Аннаж исполнилось десять, она взяла дочку с собой в путешествие. Вначале они отправились в Акир, затем в Аданак, после по плану был Иссорг и обратно в Нирф. Именно такой путь когда-то прошёл Ваэм, долгие-долгие годы назад. От дочери она не скрывала Ваэма, называла дорогим человеком из прошлого.

Аннаж росла внешне копией Фриара, такие же фиалковые глаза и светлые волосы. Хельга знала, что в их семье рыжий цвет передавался из поколения в поколение, а потому до сих пор удивлялась, как же её дочь оказалась блондинкой.

Карета подпрыгнула на очередной кочке, и девочка жалобно пискнула. Они действительно долго были в пути, Хельга и сама устала.

— Совсем скоро мы будем в столице, потерпи ещё немного, — попросила её Хельга.

Девочка кивнула.

«И всё же почему ты передумала? Почему поехала именно в Дамор?» — спросил Алок.

Чародейка изначально хотела ехать по следам Ваэма, а значит, ей нужно было возле Ерома свернуть в сторону Равина, но она передумала. Она объясняла это тем, что по тракту ехать куда проще, особенно для её дочери, а затем вспомнила про Терновую Башню. Это местная достопримечательность Аданака. Древний сад и башню уже долгие годы окружал магический барьер, и Хельга вспомнила, что может пройти через любой барьер с помощью Алока. Тогда она сообщила, что направляется туда в исследовательских целях.

«Ты же знаешь», — ответила Хельга, не совсем понимая, к чему клонит Алок.

«А ты, кажется, не знаешь».

Хельга нахмурилась и поймала заинтересованный взгляд дочери. Аннаж всегда была очень внимательной, отлично понимала, когда её мать мысленно общалась с Алоком, вот и сейчас тоже догадалась.

Чародейка приоткрыла шторку и выглянула в окно. Мимо проносились поля, засеянные пшеницей, иногда деревенские дома.

«Алок, не умничай, — пригрозила Хельга. — Мы оба знаем, что ты тот ещё разгильдяй, и всякие пафосные умозаключения не для тебя».

На самом деле обычно Хельга была с ним мягче, да и дочка его любила. Просто сейчас устала и слова могли прозвучать резче, что она имела в виду.

«Эй, я сейчас обижусь!» — в голосе Алока действительно послышалась наигранная обида.

«Ладно, извини. Просто Ваэм — это сложно...»

Да, даже спустя столько лет эта тема оставалась для неё болезненной.

«И всё же ты его отпускаешь. Вот почему ты не поехала в Равин».

***

Терновая Башня находилась на некотором расстоянии от столицы, чуть севернее и выше по реке. Хельга обнаружила её посреди древнего елового леса. Башню окружал кованый железный забор, едва видный из-за плотных яблоневых веток. Впереди едва виднелось высокое здание, архитектурой напоминающее