Сокровище тамплиеров - Джек Уайт

и опрокинулся, но бо́льшую часть просто разбросали в разные стороны волны и ветер. Эти суда, Анри, были построены людьми, которые знают море, любят его и в то же время ненавидят. Корабли наши созданы для того, чтобы выдерживать шторма, даже такие бурные, как этот. Капитаны найдут ближайший берег, сориентируются, и суда начнут собираться вместе.

Анри в лёгком замешательстве попытался представить себе сцену, которая, если верить де Сабле, должна была разворачиваться сейчас за горизонтом.

— А где ближайшая суша?

— Ближайшая по отношению к тому месту, где мы сейчас находимся? — переспросил мессир Робер и пожал плечами. — Боюсь, в настоящий момент цена моим догадкам такая же, как вашим. Но едва мы выясним, где находимся, я легко смогу ответить на этот вопрос. Да, мы, несомненно, сбились с курса. Но насколько далеко нас отнесло и в каком направлении, ещё предстоит узнать.

Он поднял ладонь, предвосхищая следующий вопрос мессира Анри Сен-Клера:

— Мы в Ионическом море. Когда разразился шторм, флот шёл на восток, направляясь от южного побережья Сицилии к Криту. Буря налетела два дня тому назад. Мы знаем, что в данный момент побережье Африки лежит по правому борту, потому что мы всё ещё держим путь на восток, прямо на восходящее солнце. Но далеко ли до африканского берега — неизвестно. Острова и побережье Греции наверняка находятся впереди, поэтому будем следовать курсом на юго-восток, пока не увидим землю. Если повезёт, этой землёй будет Крит. Но нам подойдёт и любой другой из островов архипелага: путь от него до Крита займёт всего несколько дней.

Де Сабле улыбнулся неуверенной полуулыбкой.

— Конечно, не исключено, что нас отнесло назад. Тогда землёй, которую мы увидим, окажется всё та же Сицилия. Словом, время покажет. А пока я послал самого зоркого матроса на мачту, и он смотрит во все глаза. Скоро он приметит землю, и тогда придёт конец нашим злоключениям.

Мессир Анри кивнул.

— Спасибо за добрые вести. Мне кажется, нет ничего хуже неведения, ведь, не зная, что происходит, невозможно принять решение. Кстати, раз уж речь зашла об осведомлённости, позвольте спросить: вам известно, на каком корабле находится мой сын? Я боялся, что он погиб, и ваши утешительные слова были для меня огромным облегчением.

— Могу сказать только, что Андре находился на одном из четырёх кораблей храмовников. Эти суда шли во второй линии, сразу за тремя королевскими дромонами. Где они сейчас, можно только догадываться. А теперь я должен вернуться к своим обязанностям. Вам здесь удобно? Могу я что-нибудь для вас сделать?

Мессир Анри покачал головой, любезно поблагодарил флотоводца, облокотился на канаты и закрыл глаза, ощущая прохладу лёгкого ветерка, ерошащего его волосы. Ветерок навевал на Сен-Клера сон. Судно, судя по звукам, вновь зажило своей обычной жизнью. Прежде чем погрузиться в дрёму, мессир Анри подумал, что король не обрадуется, если что-нибудь случится с тремя его огромными дромонами: эти суда везли величайшие сокровища Ричарда — его военную казну, его сестру и его будущую королеву.

* * *

Вперёдсмотрящий углядел на фоне южного горизонта первое из отбившихся во время бури судов, и де Сабле тут же приказал идти наперехват. То был битком набитый корабль с низкой осадкой, неказистый, но прочный. Он неплохо перенёс шторм, и, как только его капитан заметил направлявшуюся к нему галеру, он тотчас изменил курс. Не прошло и часа, как был найден ещё один корабль, потом ещё один; к вечеру их собралось уже более двух десятков.

Некоторые суда вышли из шторма почти невредимыми, но несколько были сильно потрёпаны. За ночь де Сабле привёл их в относительный порядок, так что можно было за них не беспокоиться.

На следующий день маленький флот уже был виден издалека. Другие корабли стали подтягиваться сами, и вскоре их набралось больше шестидесяти.

Спустя три дня после шторма на востоке, прямо по курсу, показалась земля, и флотилия в тот же день подошла к берегам Крита. К тому времени судов было более сотни, в том числе семь из восьми оставшихся галер.

Пока флот приближался к месту якорной стоянки у подножия горы Ида, вперёдсмотрящие с мачт каждую минуту оповещали о появлении всё новых и новых судов. Однако никто не знал, что сталось с тремя дромонами.

Ричард был озабочен, и мессир Анри чувствовал, что его бывший ученик беспокоится искренне, но поймал себя на циничной мысли: не волнуется ли монарх в первую очередь об утрате сундуков с сокровищами, а потом уже — о потере жены и сестры?

Пока мессир Анри строил свои догадки, Ричард в тот же вечер отрядил все восемь отыскавшихся галер на поиски дромонов. Четыре галеры ушли на северо-запад, к прибрежным греческим островам, другие четыре — на восток, в сторону Кипра.

А мессир Анри покинул корабль и с огромным облегчением сошёл на берег Крита, предвкушая, как растянется на славном тюфяке, к великому облегчению своих ноющих мышц.

* * *

Три дня после высадки Сен-Клер и вправду пролежал в постели, хотя не по собственной воле, а по настоянию присланного Ричардом лекаря. Мессир Анри позволил себе как следует подлечиться и поднялся лишь тогда, когда узнал, что на следующее утро король направится к острову Родос, к которому пристало много пропавших во время шторма кораблей. Старый рыцарь неплохо отдохнул и настолько окреп, что снова почувствовал боль, только добравшись до гавани, через добрых полмили.

На следующий день суда без происшествий отплыли к Родосу, где в гавани их уже поджидали остальные корабли разбросанного бурей флота.

Когда стало ясно, что из первоначальных двухсот девятнадцати судов — не считая, конечно, пропавших дромонов — безвозвратно утрачено только семь, это не могло не послужить поводом для ликования.

Анри Сен-Клер стоял на носу королевской галеры, которая приближалась к старинной гавани на северной оконечности острова, в древности славившегося на весь мир благодаря своему великому маяку.

Галера вошла в бухту, и взгляд Сен-Клера беспокойно заскользил по дожидавшимся там кораблям — среди сотни судов он