Христоверы - Александр Владимирович Чиненков

Первой начала танец высокая красивая женщина. Что-то выкрикивая, она, быстро семеня, скользила по горнице.

– А сейчас в схватку пойдут, – прошептал на ухо Сафронова Андрон. – Гляди лучше, барин, тебе понравится.

Под усиливающиеся голоссалии хлыстов к танцующей женщине подключился мужчина. Он стал вихрем носиться вокруг неё, то наскакивая, то отбегая прочь, то бросаясь вприсядку, то вскидываясь в воздух, стуча каблуками и выделывая ногами самые невероятные кренделя. Мужчина и женщина не улыбались, их лица были серьёзны, как на похоронах.

– А теперь стенке очередь пришла, – прошептал старец. – Сейчас мои голуби тебя всласть позабавят.

Распевая голоссалии, хлысты как по команде выстроились в два ряда и начали прыгать, размахивая руками. В эти минуты они напоминали не взрослых здравомыслящих людей, а озорную детвору, резвящуюся под ярким солнышком на лужайке.

Следом за стенкой хлысты переключились на корабельное радение, бегая по горнице друг за другом. И на этот раз радения напоминали игру в догонялки.

– А сейчас в расходку пойдут, – напомнил о себе старец зловещим шёпотом. – А потом в хороводное…

Хлысты будто слушали Андрона и в точности выполняли все его команды. Они встали парами накрест и стали перебегать в противоположные стороны, затем перестроились на ходу и побежали по кругу.

Сафронов во все глаза смотрел на потрясающее представление. Он хлопал в ладоши и едва не кричал от восторга.

– А вот теперь, напоследок, круговое радение, – напомнил о себе, косясь на него, старец. – Пожалуй, и я в нём участие приму.

Андрон вышел в круг хлыстов, и пляшущий хоровод сразу же увеличил темп. Хлысты, впадая в экстаз, закружились отдельно, каждый вертелся по солнцу, стоя на месте.

Сколько времени длилась эта красочная вакханалия, невозможно было представить. В результате кружений и беготни радеющие дошли до полного исступления. Один за другим они впадали в транс, и у них начинались галлюцинации. Обессиленные люди свалились с ног на пол в одну бессвязно бормочущую кучу, а «богородица» погасила свечи и тихо вышла из горницы.

* * *

Одновременно с окунувшейся в темноту горницей погрузилось в темноту и сознание купца Сафронова. Он не слышал сладострастных стонов совокупляющихся в свальном грехе сектантов, не слышал и диких воплей бьющихся в эпилептических припадках так называемых «вошедших в дух».

Андрон взял его за руку и потянул к двери.

– Вижу, торкнуло тебя, купец. В самое темечко шарахнул дух святой, сошедший с небес. Ты хоть раз наблюдал что-то подобное в храмах православных?

Старец вывел его на крыльцо, где Иван Ильич глубоко вздохнул и встряхнул головой.

– Ты что-то сказал? – обратился он к Андрону, едва ворочая языком.

– Благодать на тебя накатила, – усмехнулся старец. – Верь не верь, но только что ты на святого апостола был похож.

– У-у-ух, – вздохнул Сафронов и провёл ладонями по лицу, – так это что, я сейчас был где-то на небесах, в «царстве небесном» или в аду?

– А это ты не у меня, а сам у себя поинтересуйся, – лукаво улыбнувшись, ответил Андрон. – Каков сам себе ответ дашь, считай так оно и есть.

– Наверное, в аду, – неуверенно пробубнил Иван Ильич. – Я видел там бесформенную, стонущую и воющую кучу людей, слышал стоны и душераздирающие вопли. И что происходит там, в избе? Всеобщее помешательство после бешеной пляски или что-то ещё?

– Нет, – вздохнул, отвечая, старец, – таинство там произошло, чудесное, купец. На всех, кто в радениях участвовал, дух святой снизошёл.

Андрон говорил что-то ещё, задавал вопросы, но Сафронов больше не слышал его. Заподозрив, что с купцом творится неладное, старец удовлетворённо улыбнулся и покачал головой:

– Эй, Савва, иди-ка ко мне, голубок.

Из темноты вышел молодой мужчина могучего телосложения.

– Отвези барина домой, Савва, – распорядился старец, кивая на Сафронова. – По дороге его ни о чём не расспрашивай, да и свой язык за зубами держи.

– Всё исполню, – кивнул Савва. – Не впервой эдаких развозить.

– Аккуратней с ним будь, – предупредил Андрон адепта, – будто с дитём грудным обходись. Барин мне ещё пригодится.

Савва взял качающегося Сафронова на руки и понёс к стоявшей у ворот телеге.

– Ну вот, ещё один купец на мой корабль взошёл, – шепча под нос, направился к крыльцу Андрон. – Скоро я вылеплю из него достойного адепта и погляжу, что можно будет вылепить ещё полезное…

* * *

В полубесчувственном состоянии Евдокия Крапивина лежит в общей куче хлыстов. Отовсюду слышатся стоны, крики, невнятные бормотания. Ей трудно дышать, она ослаблена настолько, что не в состоянии пошевелить ни руками, ни ногами. Все силы без остатка отданы ею на радения. Рядом стонет сестра Мария в объятиях своего духовного мужа.

Пытаясь привстать, Евдокия вдруг увидела огонёк свечи. Среди стонущей в сексуальном угаре массы тел девушка разглядела Андрона. Старец склонился над ней.

– Сегодня свальный грех не для тебя, голубка, – погасив свечу, прошептал он. – Ты слишком хороша собой, чтобы предаваться ему в этой смрадной куче.

Андрон взял её на руки и, ничего не говоря, понёс к выходу из избы.

11

Двухэтажный дом купца Сафронова находился на тихой улочке в центральной части Самары. Деревянное здание крыто железом, богато украшено резьбой по дереву. С двух сторон пристроены каменные пристройки. Сразу за домом большой сад.

Иван Ильич с супругой проживал на втором этаже, внизу располагались большая прихожая, совмещённая со столовой кухня и жильё для прислуги.

Вернувшись под утро из Зубчаниновки, Сафронов быстро умылся, переоделся и поспешил в комнату жены, заранее подбирая в голове слова для оправдания.

Супругу он застал спящей в кресле. Рядом с ней, на столике, – три догоревшие свечи. Иван Ильич крадучись приблизился к креслу и долго, с виноватым видом, молча любовался красивым лицом супруги. «И что меня всё к сектантке этой влечёт? – думал он с горечью. – Ведь Марина моя ничем не хуже, хотя уже сорок пять годков наступило. Всё, надо как-то соскребать с себя эту блажь, пока…»

Словно почувствовав на себе его взгляд, Марина Карповна открыла глаза и жеманно потянулась.

– Это ты, Ваня? – прошептала она. – А я тебя всю ночь ждала. Переживала, что тебя снова жандармы под арест взяли.

– Да вот, у Гавриила Лопырёва задержался, прости, – вкрадчиво, с видом нашкодившего ребёнка, заговорил Иван Ильич. – Сначала, с вечера, мы с ним делишки торговые обсуждали, а потом за картишки присели. Вот так ночка незаметно и пролетела.

– Врёшь поди, Ваня? – усомнилась Марина Карповна. – То, что у Гавриила был, ещё поверю, но чтобы вы ночь за картами провели…

– Так и было, душа моя, не сомневайся, – заверил Сафронов. – Карты так затягивают игроков, что всё