Искры - Раффи

Ночью ему стало хуже. Разболелась голова. Он жаловался на жажду, но свежей воды невозможно было найти здесь. Вода из озера и колодцев отдавала горечью. Чистую питьевую воду монахи вообще получали из снега, который зимой собирали в ледниках. Но в этом году водой не удосужились запастись. Был и водоем, куда стекала дождевая вода. Но водоем развалился, и вода в нем не держалась.

И с этим можно было бы примириться, если б только нам дали возможность вздремнуть. В течение целой ночи не давали покоя; то и дело приходил звонарь и тяжелой палицей троекратно колотил двери всех келий, в том числе и нашей, приговаривая: «Пожалуйте в церковь».

Помимо назначенного по канону ежедневного богослужения, отправляемого всей братией вкýпе, в церкви пустынников, которые принадлежали к особой категории монахов, совершались молитвы и службы днем и ночью без перерыва. Вся братия делилась на несколько групп, одна группа сменяла другую. А в ту ночь была суббота, и братия совершала бдение в полном составе всю ночь до рассвета.

В старое время таких иноков называли «неупокойными», а монастырь «неупокойным» или «неусыпаемым». Какой же покой мы могли иметь среди неупокойных?

После утренней службы мы отправились в келью настоятеля приложиться к его руке и проститься с ним. Он писал и принял нас довольно приветливо. Мы не задержались, поблагодарили его и попрощались.

Обычно в монастырях иноки, в надежде на подачку, крайне вежливы с посетителями и зачастую не прочь и польстить им. Но здесь, оторванные от мира пустынники-бессребреники, наоборот, чуждались людей, избегали общения с греховным миром. Подобная отчужденность доходила до человеконенавистничества. Мужчины в монастырь допускались лишь взрослые, а женскому полу доступ был строго-настрого воспрещен. Мы в последний раз взглянули на «неусыпаемую» обитель и удалились.

— Как тебе понравился монастырь? — спросил я Аслана.

— Пустыннический фанатизм и отшельническая жизнь исковеркали наши монастырские порядки, которые в свое время отличались человеколюбием. Благодаря отцам-пустынникам изуродовалась и прекрасная армянская архитектура, издавна сохранявшаяся преимущественно в монастырских зданиях. Любя бедность, скромную жизнь и лишения, отшельники довольствовались невзрачными кельями и аскетическим образом жизни; но умерщвляя плоть, они умертвили и искусство. Взгляните на эти жалкие строения, на эту печальную пýстынь!..

На берегу озера мы застали Бердзена-оглы и приставленного к нам монаха. Мы сели в простую монастырскую лодку и часа через два подплыли к «заозерному домику», который находился к северо-востоку от острова. Находящиеся на Ванском озере острова Лим и Ахтамар, где существуют обители отшельников, имеют также свои «заозерные домики». Здесь сосредоточено все хозяйство монастыря, здесь же проживают и рабочие, возделывающие обширные монастырские поля, здесь же пасутся многочисленные стада монастырские, — словом, здесь находится все монастырское богатство. В «заозерном домике» монахи не сторонятся женского пола. Женщины пекут хлеб для рабочих, доят овец, готовят сыр, масло, прядут шерсть, шьют одежду для св. отцов. Словом — здесь все кипит жизнью, а там, на острове, только молятся.

Нас принял эконом — веселый и разговорчивый монах. Он пригласил нас в комнату.

— Пожалуйте ко мне, подзакусите. Знаю, вас там изморили голодом.

С первого же взгляда монах показался нам настолько симпатичным, что мы не могли отказаться от приглашения. Он привел нас в комнату, которая в сравнении с монастырскими кельями могла считаться довольно сносной. Какая огромная разница между монахом, общающимся с людьми, и монахом, оторванным от жизни! Он угостил нас прекрасным завтраком из сливок, масла, меда, кислого молока и белого хлеба. Даже поднес нам по стаканчику водки, но сам не выпил.

Наше внимание привлекла группа молодых людей, обучавшихся в смежной комнате под надзором строгого мрачного инока. Это была своего рода школа, где подготовляли юношей для поступления в монастырь. Молодые люди обязаны были пройти в течение нескольких лет чрез все виды искуса: пост, воздержание от пищи, бессонные ночи, беспрекословное повиновение, постоянные молитвы, жизнь в мрачных и сырых кельях — словом, полное самоотречение от всех жизненных благ. Причем, они должны были достичь определенного возраста и отпустить себе бороды; безбородых юнцов не принимали в обитель. При виде бледных, изможденных юношей, у меня защемило сердце. «Невинные жертвы, — подумал я, — какой дьявол соблазнил вас бежать от жизни и прийти сюда? Неужели так уж плох наш белый свет…»

Мастер Фанос заблаговременно позаботился о нас и выслал сюда наших лошадей. Мы не стали задерживаться и приказали седлать коней. Бердзен-оглы узнал, что его лодку разбило о прибрежные скалы, он опечалился, словно потерял возлюбленную.

— За лодку я заплачу вам, — сказал на расставание Аслан.

Бердзен-оглы остался там, он должен был пешком добраться до Аванца. Мы сели на лошадей и направились в Айгестан. По дороге я рассказал Аслану во всех подробностях о загадочном случае, происшедшем прошлой ночью в доме лодочника.

Аслан со вниманием выслушал и заявил:

— Этот Бердзен-оглы когда-то был морским разбойником… Но все же он честный человек…

Глава 12.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ПРОИСХОЖДЕНИИ ПУСТЫНИ

По дороге Аслан сообщил несколько интересных данных о прошлом монастыря Ктуц. Его рассказы сильно увлекли меня. Я стал обвинять себя в том, что напрасно потратил самые драгоценные годы моей юности; я мог бы многому научиться, чтоб разбираться в окружающих явлениях, критически относиться к ним.

Он сказал, что в давние времена пустынь Ктуц была соединена с сушей, потом морские волны оторвали ее от материка и превратили в остров. Аслан указал на узкий мыс, вдававшийся в море наподобие изогнутой журавлиной шеи. Некогда здесь стояла кумирня идолопоклонников, поэтому мыс до сей поры называется «Кумирней». Против головной части мыса лежит остров, прозванный Ктуц[68] потому, что очень похож на клюв, отсеченный от журавлиной головы. На мой вопрос, отчего он оторвался от материка, Аслан ответил, что в течение веков вода в озере постепенно поднималась и затопляла свои берега. Прибрежные города, известные в истории местности и сооружения, остались под водой или превратились в острова. Он привел в пример крепость Аргеш, которая в настоящее время со всех сторон омывается водою, виднеется лишь небольшая часть ее.

Я поблагодарил Аслана и попросил объяснить, как развилась среди армян пустынническая жизнь, почему люди покинули мир и уединились в глуши. Об этом Аслан рассказал мне много интересных историй; я передам лишь те, которые касаются виденной нами пустыни Ктуц и находящихся на Ванском озере еще двух других монастырей: Лим и Ахтамар.

Надобно выяснить, что такое монастырь и что такое пýстынь. В древности армянские монастыри являлись особого рода духовно