Куда ж нам плыть? Россия после Петра Великого - Евгений Анисимов

Величественный крестный ход – несколько сот церковников в траурных белых ризах с хоругвями в сопровождении огромного числа певчих – завершал первую половину траурного шествия. Феофан Прокопович, автор «Краткой повести о смерти Петра Великого», которую я цитирую, не мог, несмотря на трагизм минуты, скрыть своего эстетического восторга при виде этой «зело приятной смотрящим процессии». Да, такого Россия еще никогда не видела, и вполне естественно, что печаль участников похорон смешивалась с острым любопытством зрителей этого по-восточному пышного зрелища.

И вот показались два гроба, укрытые золотыми парчовыми покровами. Впереди гвардейские офицеры несли на руках гробик цесаревны Натальи, а за ним восьмерка покрытых черным бархатом лошадей медленно влекла резные сани с гробом императора, стоявшего под роскошным балдахином с серебряными штангами. (То, что это были сани с восьмеркой лошадей, я знал давно, еще до того, как взял в руки «Описание погребения» Петра: на известном и часто репродуцируемом лубке «Как мыши кота хоронили», пародирующем похороны грозного царя, прекрасно видно, что усатый кот возлежит на санях, которые усердно тащат восемь мышей.)

Множество генералов и офицеров торжественно и осторожно несли перед гробом на золотых подушках то, что большинство зрителей, скорее всего, никогда в жизни не видели, – специально доставленные из Москвы символы царской власти и награды царя: четыре государственных меча острием вниз, кавалерии орденов, полученных Петром, скипетр, державу и «зело пребогатую» корону Российской империи.

Сразу за гробом в сопровождении ассистентов шла Екатерина в траурной одежде, с «закрытым лицем черною матернею». И далее следовала царская фамилия, порядок шествия которой был определен событиями 28–29 января: Анна Петровна, Елизавета Петровна, затем – дочери царя Ивана, старшего брата покойного: герцогиня Мекленбургская Екатерина Иоанновна и ее сестра – Прасковья (Анну, похоже, даже не позвали из Митавы – ныне Елгава, Латвия). Пятое и шестое места занимали двоюродные сестры Петра по матери – Мария Львовна и Анна Львовна Нарышкины. Седьмым шел жених Анны Петровны герцог Карл Фридрих, Голштинский, и, наконец, только восьмым – внук покойного императора Петр Алексеевич-младший. Конечно, это было демонстративное унижение великого князя – подлинного наследника, поставленного ниже иностранца, жениха дочери Петра. Это, по сообщению Гогенгольца, вызывало всеобщее негодование, как и то, что в самом соборе великому князю Петру не нашлось даже места на главной, почетной трибуне семьи Романовых, по правую руку от гроба.

Оскорбительным для великого князя было и то, что его ассистентами назначили второразрядных государственных деятелей – президента Вотчинной коллегии и обер-президента Главного магистрата. Екатерину сопровождали Меншиков и генерал-адмирал граф Ф.М.Апраксин, Анну Петровну – генерал-фельдмаршал князь А.И.Репнин и государственный канцлер граф Г.И.Головкин. Ассистентами Елизаветы были генерал ЛН.Алларт и граф П.А.Толстой.

Но и те, кто это заметили, и те, кто остались равнодушны к протоколу шествия, были подавлены торжественной и мрачной красотой происходящего: траурные звуки множества полковых оркестров, глухой рокот полковых барабанов, тяжкие удары литавр, слаженное пение нескольких сот дьяконов и церковных певчих, бряцание оружия и благовонный дым кадил… Непрерывный звон колоколов со всех церквей столицы через равные промежутки времени заглушался пушечной стрельбой. Эта стрельба производила очень сильное, угнетающее впечатление: с болверков Петропавловской крепости раздавались мерные, как удары огромного метронома, выстрелы «не многий вдруг, но един по другому, чрез минуту, разливая некий печальный ужас».