Дмитрий Донской - Николай Борисов

В следующем, 1388 году почти весь год новгородцы обсуждали важнейшее событие: добровольную отставку престарелого владыки Алексея, занимавшего кафедру без малого 30 лет (1359–1388), и выборы его преемника. Путем жеребьевки из трех кандидатов был избран один — игумен Спасо-Хутынского монастыря Иоанн. 7 мая 1388 года, на праздник Вознесения, он был торжественно введен в дом Святой Софии.

Утверждение названного новгородцами кандидата на кафедру было прерогативой митрополита всея Руси. Занимавший кафедру митрополит Пимен был постоянно занят хлопотами о своем утверждении в патриархии. Дело сильно затянулось. А между тем Новгород остро нуждался в авторитетном архипастыре, способном примирить враждующие аристократические кланы. Осенью 1388 года город охватила очередная боярская смута, сопровождавшаяся погромом дворов и массовыми драками.

Наконец 8 декабря 1388 года нареченный владыка выехал из Новгорода в Москву и 10 января 1389 года прибыл в столицу Русской церкви. Митрополит Пимен, собиравшийся в очередной вояж в Константинополь, поспешил закрыть новгородский вопрос и получить положенные дары и подношения. В воскресенье 17 января 1389 года Пимен в сослужении епископов Даниила Звенигородского, Феогноста Рязанского, Саввы Сарайского и Михаила Смоленского поставил Иоанна архиепископом Новгородским и Псковским (42, 94). Отдав положенные благодарности и справив пиры, новопоставленный владыка отправился восвояси. В воскресенье 8 февраля 1389 года Новгород торжественно встречал своего нового архипастыря. Рассказ летописца сквозит неподдельной радостью по поводу обретения городом своего духовного отца и молитвенника:

«И прииха (архиепископ Иоанн. — Н. Б.) в Новъград февраля в 8… и сретоша с кресты игумены и попове, конец Славна (Славенский „конец“ города находился ближе всего к Московской дороге, по которой возвращался владыка Иоанн. — Н. Б.), посадник и тысячкой и весь Новъград, възрадовашася радостию великою зело в той день о своем владыце» (18, 383).

Новому владыке предстоял долгий и тернистый, но славный путь. Он управлял беспокойной епархией долгих 27 лет, из которых значительную часть провел в московской тюрьме, куда упрятал его за строптивость митрополит Киприан. Уже первым своим деянием — пастырской поездкой в охваченный чумой Псков весной 1389 года — Иоанн доказал, что новгородцы не ошиблись в своем выборе. Все в Новгороде знали: в свое время знаменитый новгородский владыка Василий Калика (1331–1352) заплатил жизнью за подобную смелость.

Владыка Иоанн был таким же горячим патриотом Новгорода, как и его предшественник. Опасаясь новых военных угроз как со стороны Москвы, так и со стороны Вильно, он заключил договор с одним из влиятельных литовских князей — Семеном Ольгердовичем. Этот князь, известный также под языческим именем Лугвень, еще в 1388 году присылал в Новгород своих послов «хотя быти и седети на городках, чим володел Наримонт» (37, 351). Напомним читателю, что брат Ольгерда Наримонт, а затем его сын Патрикий получали в Новгороде в качестве «кормления» «пригороды» — Ладогу, Копорье и Лужское.

Во время московско-новгородской войны литовские князья не проявили боевого пыла. Похоже, что новгородцы именно по этой причине выпроводили Патрикия Наримонтовича. Однако присутствие Гедиминовичей на Волхове имело скорее политическое, чем военное значение. И потому владыка Иоанн утвердил договор с литовским князем Семеном Ольгердовичем.

Москва и Константинополь… Москва и Орда… Москва и Литва… И вот теперь — Москва и Новгород… Поход достиг своих конкретных целей. Но решен был, так сказать, «рабочий вопрос». В стратегическом отношении мало что изменилось. Характер отношений между Новгородом и великим княжением Владимирским остался неизменным. До тех дней, когда длинные обозы с новгородским серебром и закованными в цепи боярами потянутся в Москву, оставалось еще целое столетие.