Якутские национальные вооружённые формирования в гражданской войне 1917-1923 гг. - Олег Евгеньевич Царьков

осаждённые оставались на месте полтора месяца, теряя силы и растрачивая боеприпасы в бесполезных стычках. В начале декабря у них стало заканчиваться продовольствие, а надежда на помощь из Якутска растаяла после появления на рейде Охотска японского крейсера «Ивате». Оказавшись в стеснённой ситуации, ревкомовцы решили прорываться на Алдан, даже не подозревая, что его долину контролируют повстанце. Плохо одетым коммунарам, среди которых были женщины, с ничтожным запасом продовольствия и дюжиной ездовых собак предстояло пройти в морозы по тайге и горам 600 верст. Только отчаянное положение и боязнь мести за двухлетние произвол и репрессии могли подвигнуть их на столь опрометчивое решение.

В первых числах декабря красный отряд покинул прииски и двинулся по Охотскому тракту на Алдан, рассчитывая встретить там своих. К этому времени штаб СЭО уже имел детальное представление о событиях в центральной Якутии и быстро организовал их преследование. В семидесяти верстах от Охотска у Богородского перевоза красный отряд был настигнут белыми. В бою он потерял своих лучших бойцов и почти весь обоз. Дальнейшее преследование было поручено братьям Яныгиным.

Карта 6. Отступление красного Охотского гарнизона

Гибель охотских коммунаров является ещё одной «чёрной легендой» советской истории, которая должна была иллюстрировать героическую и беззаветную преданность советских людей своему долгу. Наиболее красочно она описана в беллетризованных мемуарах И.Я. Строда. Их автор честно признавался, что узнал от И.Карпеля. Другой версии придерживался бывший колчаковский министр Н.Н. Серебрянников, который в 1922 году побывал в Якутии и был расстроен ужасной смертью своего близкого знакомого Б.Н. Шерлаимова. К своему несчастью тот попал в руки охотчан, озверевших от голода и холода, был полностью перебит и съеден. Из-за различной степени подготовки и оснащения они передвигались с разной скоростью и разделились на несколько групп, потеряв связь между собой.

Первая группа в составе 19 человек была настигнута на станции Юдомский Крест отрядом Н. Яныгина и расстреляна в полном составе. Ревком и 34 красноармейца с трудом дошли до станции Аллах-Юнь. В пути они настолько ослабели, что не могли двигаться дальше. Первая часть мемуаров И. Строда первого издания «В тайге» скупо сообщает, что дошедшие до крайней степени голода охотчане «по жребию убивали одного за другими питались их мясом». История издевательств, приводимая во второй части мемуаров И. Строда «В якутской тайге», является литературным штампом и не отличается от описания «зверств» семёновских казаков, ранее напечатанной в приморской прессе. После появления отряда Яныгина и непродолжительной осады гарнизон Аллах-Юня сдался, после чего все девять членов ревкома были расстреляны.

Колмогоров и его группа, насчитывавшая около сорока человек, были остановлена между станциями Чернолесской и Алданской. Изнурённые, обмороженные люди потеряли способность к сопротивлению. После первых же выстрелов они сдались И. Яныгину, который не стал убивать пленных. Дальше всех удалось продвинуться группе охотчан во главе с И. Альперовичем, которым удалось добыть оленей. Она состояла из 23 человек, включая трёх женщин. В 300 верстах от Якутска на станции Атырджах их захватили в плен белоповстанцами. По официальной советской версии, все члены этой группы были немедленно расстреляны, что не соответствует истине: часть из пленных, включая женщин, была доставлена в Чурапчу и остались живы. В частности, бывший начальник Якутской ГубЧК И. Альперович по рекомендации С. Орджоникидзе руководил стройкой Магнитогорского металлургического комбината. Расхождения в официальной статистике позволяют сделать вывод, что от двадцати до пятидесяти участников охотского перехода, включая двух женщин, выжили, а история о поголовном истреблении охотских коммунаров является выдумкой большевистской пропаганды, целью которой являлось дискредитация белоповстанцев, Бочкарёва и Яныгиных.

20 декабря в соответствии с инструкцией РВС V армии по борьбе с бандитизмом от 20 ноября 1921 года №10955, в Якутске было сформировано Военно-политическое совещание (ВПС) в составе пяти членов. В его состав вошли председатель ревкома П.А. Слепцов-Ойунский, секретарь Губбюро РКП (б) Г.И. Лебедев, начальник ГПУ А.В. Агеев, начальник штаба войск Якутской области А.Г. Козлов и продкомиссар З.Х. Эренбург. ВПС получил диктаторские полномочия и оказывал решающее влияние на военные операции. Совершенно естественно, что ответственность за последующие неудачи Красной Армии должна быть возложена на всех членов ВПС, а не только Лебедева, Агеева и Козлова, ставших козлами отпущения у позднейших советских историографов.

Особенно вредным стал приказ ВПС о конфискации имущества у семей «белобандитов» и их пособников, узаконивший настоящий грабёж. Всё это сокращало вербовочную базу красной разведки и усиливало возможности «информационного отделения» белых. Попытки отдельных чекистов помешать бесчинствам не встречали поддержки. Например, следователь ГубЧК Кочнев безуспешно пытался отдать «под суд ревкомы Амгинского района за незаконные конфискации, мародёрство и истязания».

Отступление советских войск из Чурапчи сопровождалось очередными зверствами и издевательствами над якутами. Население подгородных волостей было запугано красным террором, поскольку красные не скрывали следов своих издевательств над убитыми. В одном из селений в их руки попал тяжелораненый повстанец. Во время пыток у него отсекли кончик носа и рубили по лицу и животу. У брошенного на дороге трупа были отрублены пальцы и кисть одной руки, выколот глаз, нанесены удары по животу. Отступающими красноармейцами в Кильдямцах и Тулагинцах беспричинно были сожжены почти все юрты и хлеба в скирдах.

Одновременно с концентрацией всех наличных советских войск вокруг Якутска ВПС издал целую серия приказов и распоряжений ВПС о мерах по борьбе с белобандитами. Так, 11 января на русском языке был опубликован приказ №2 «командующего войсками Якутской губернии», который продублировал приказ N1350 по V армии. Во время осадного положения красноармейцы практиковали взятие в заложники жен и родственников видных жителей Якутска и его окрестностей. Только до 10 марта 1922 года были арестованы 341 человека: 13 из них были расстреляны, а 198 отпущены. Кроме того, пятьдесят человек были расстреляны в зоне боевых действий. Среди них были не только дезертиры, но и группа якутов, заподозренных в шпионаже. На самом деле это были жители Амгинского улуса, которые находились на дальних покосах. Узнав о появлении белоповстанцев, они прибежали в Амгу, под защиту красного отряда. Косцов приняли за шпионов и после «обработки» ликвидировали. Даже после бессудных расстрелов в Якутске арестантов оказалось столь много, что не хватило для них помещений. Только 16 марта по постановлению Якгубревкома был создан концентрационный лагерь для неблагонадёжных лиц и военнопленных.

В январе 1921 года для проведения красного террора в тылу повстанцев ВПС был сформирован конно-ударный отряд. Он состоял из 6 сотрудников ГПУ и 20 бойцов-якутов. Помимо винтовок он получил на вооружение 5 лёгких пулеметов (автоматов Шоша). Его командир К.А. Сокольников прославился своей «смелостью, отвагой