От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

При этом эмир должен был отказаться от всякого дальнейшего расширения территорий, а англичане обязывались прилагать все старания, чтобы отвратить его от таких попыток. Со своей стороны Россия брала на себя обязательство удерживать от вторжений на афганскую территорию не менее воинственного эмира Бухары.

Теперь дело оставалось за малым – определить границы владений эмира Шир Али-хана. Это было не так-то просто, потому что тот готов был объявить своей территорией земли чуть ли не до Каспия. Решение этого вопроса было возложено на туркестанского генерал-губернатора фон Кауфмана и английского посла в Петербурге лорда Лофтуса, который получил соответствующую инструкцию от лорда Грэнвилла.

Согласование проходило не без сложностей, но все же было достигнуто. Теперь мы, по крайней мере официально, могли действовать в Средней Азии без оглядки на Лондон. В свою очередь англичане успокоились, что мы пока больше не посягаем на Индию. И хотя достигнутое политическое равновесие в Средней Азии было шатким, но все же это было равновесие.

Надо признать, что благодаря достигнутому соглашению в течение десяти последующих лет между Бухарой и Афганистаном не возникало никаких серьезных пограничных инцидентов, а следовательно, не было поводов к выяснению отношений и между Россией и Англией. Итак, обе стороны взяли небольшой тайм-аут, который старались использовать с максимальной пользой для себя. Большая Игра вовсе не закончилась, она просто временно перешла в холодную стадию.

В Лондоне пока не догадывались, что уступки Петербурга по Бадахшану и Вахану были лишь дымовой завесой для последующего смелого броска вперед, который уже планировали в Главном штабе российской армии.

Началось с того, что на чрезвычайной сессии Государственного совета император Александр II предложил обсудить экспедицию против Хивы. Секретные приготовления к ней уже шли и раньше, но соглашение по афганской границе создало для экспедиции идеальную ситуацию, так как отныне Лондон уже никак не мог помешать захвату Хивы. К сожалению, на этот раз английская разведка в Петербурге сработала хорошо, и вскоре в Лондоне узнали о замыслах российского императора. Англичане немедленно потребовали гарантий, что в Центральной Азии русские не планируют никаких новых завоеваний. О том, как ответил Петербург, версии разнятся. По английской – канцлер Горчаков заверил, что никаких завоеваний больше не будет, то есть фактически нагло обманул англичан. По нашей версии, мы вообще ничего не ответили, так как Хива теперь находилась в нашей зоне влияния и советоваться по этому поводу с англичанами просто не имело смысла.

* * *

Пока в столице занимались вопросами стратегическими, Кауфман занимался вопросами практическими. Не теряя времени, он направил в Кашгар чиновника с инструкциями предложить Якуб-беку признание его прав на захваченную провинцию в обмен на открытие рынка для российских товаров, при одновременном ограничении доступа туда англичан. Под впечатлением от разгрома Кульджи Якуб-бек оказался сговорчив, и переговоры прошли успешно. Но доверять на Востоке до конца нельзя никому: заверив Кауфмана в своем расположении, Якуб-бек тут же тайно отправил эмиссара в Индию. Посланец передал англичанам глубокое сожаление Якуб-бека по поводу его вынужденной дружбы с русскими и пригласил в Кашгар для переговоров английскую миссию.

Встревоженный известием о контактах Якуб-бека с русскими, новый вице-король лорд Нортбрук принял приглашение властителя Кашгара и летом 1873 года послал через Каракорум в Кашгар миссию во главе с уже известным нам Дугласом Форсайтом. Уже одно это говорит о том значении, которое в Лондоне и Калькутте придавали данной поездке.

– Ваша задача – добиться от Якуб-бека торговых льгот аналогично предоставленным русским, а также собрать как можно больше политических, стратегических, экономических и научных сведений о Кашгарии, – напутствовал одного из лучших английских дипломатов вице-король.

В состав миссии вошли офицеры-разведчики, военные советники и торговые эксперты. Их сопровождали отряды пехоты и конницы Корпуса разведчиков, переводчики, секретари, клерки и слуги – всего 350 человек и 550 верблюдов и мулов. Это значило, что либеральная политики «умелого бездействия» заканчивается.

Якуб-бек оказал Форсайту радушный прием, много обещал, но, несмотря на заверения в вечной дружбе между Кашгарией и Англией и на перспективы нового торгового союза, поездка закончилось полным провалом. В результате переговоров Форсайт, кроме пустых обещаний, в Калькутту ничего не привез. Кашгарские рынки для европейских товаров, в которые верили и англичане, и мы, оказались иллюзией. Скоро стало ясно, что хитрый Якуб-бек просто стравливает грозных соседей, чтобы сохранить власть. Поговаривали даже, что амбициозный правитель Кашгарии мечтает сам включиться в Большую Игру…

Впрочем, Якуб-бек позволил Форсайту в качестве жеста доброй воли отправить подполковника Томаса Гордона с двумя офицерам в Индию через Памир. Надо ли говорить, что англичане избрали маршрут, который, по их мнению, могли использовать русские, и тщательно его исследовали.

Английский историк Большой Игры Питер Хопкирк пишет: «Преодолевая снега, в которые пони порою проваливались по брюхо, часто пережидая жестокие бури, подполковник Гордон и его отряд тем не менее проехали 400 миль через Памир за три недели. В отличие от других сходящихся там крупных горных систем Гиндукуша, Каракорума и Тянь-Шаня – Памир состоит из обширного плато, разделенного горами и широкими долинами. Племена, живущие в окрестных областях, называют его Бам-и-Дунья, или Крыша Мира. Здесь почти нет человеческих жилищ, нет деревьев и другой растительности. Экспедиция Гордона имела целью заполнить как можно больше «белых пятен» на британских штабных картах этой малоизученной области, а также постараться ответить на некоторые жизненно важные стратегические вопросы. Сведения, с которыми весной 1874 года они возвратились домой, оказались весьма тревожными. Если правильно выбрать время, то Памир вовсе не так уж непроходим для современной армии, даже обремененной артиллерией… Наиболее уязвимыми перевалами, как выяснилось, были Бархил и Ишхаман, примерно в сотне миль к северо-западу от Гилгита. Хотя они расположены почти на равном удалении от самых близких британских и российских застав, подходы к ним с севера гораздо легче, чем с юга. Гордон полагал, что, если между двумя державами начнется состязание за их захват, русские почти наверняка победят. Большую часть года оба перевала можно преодолеть без особых проблем…»

В отчете Гордон указал, что через перевал Бархил и княжество Читрал русские могли достичь индийской границы всего за тринадцать дневных переходов. Такое же время потребует их путь через памирские перевалы Ишхаман и Гилгит.

Кроме того, Гордон со спутниками сделали еще одно страшное открытие. Они обнаружили, что Афганистан и Кашгария не граничат между собой, а разделены крупным горным хребтом шириной пятьдесят миль. Беда была в том, что, как только русские это выяснят, они немедленно заявят, что этот хребет –