Повседневная жизнь Арзамаса-16 - Владимир Матюшкин

* * *

А. М. Подурец обнаружил интересную особенность. Все известные саровские пустынники числились по ведомости больными и немощными. Серафим Саровский все годы числился находившимся в монастырской больнице. Так же и Марк. Иеродиакон Александр был приписан к больнице, а в ведомости 1807 года в графе, где записывалось послушание, значится: «…по слабости здоровья служит редко, а упражняется при погребах». Дорофей не числился в больнице, но и против его имени была запись «…за слабостью здоровья упражняется рукоделием». Ученый справедливо считает, что здоровьем пустынники обладали нормальным, ведь и дожил каждый из них до преклонных лет: Серафим Саровский — почти до 73 лет, Марк — до 70, Александр — до 75, Дорофей — до 69, а игумен Назарий — до 72 лет. Дело опять же в теснейшем переплетении бытового и духовного. Иеромонахи и иеродиаконы, удаляясь в пустынь, прекращали участвовать в церковном богослужении, которое считалось их обязанностью. Судя по всему, епархиальное начальство пустынножительства не одобряло, и неучастие монахов в церковной службе могла оправдать только одна причина — болезнь. Впрочем, это лишь предположение историков. Несомненный факт, что игумен Нифонт, будучи настоятелем в последние годы жизни Серафима Саровского, к пустынножительству относился неодобрительно, тогда же, в конце концов, пустынножительство в Сарове пресеклось. Помимо пустынников, всегда привлекавших любопытные взоры, свой след в истории Сарова оставили иеромонах Мелетий, совершивший два раза паломничества в Палестину и написавший о первом из них книгу. Еще был иеромонах Иуст (по прозванию «астролог»), знаток астрономии, истории, географии, ведший в Саровской пустыни метеорологические наблюдения. Саров стал не просто монастырем, а действительно центром культуры. В 1797 году Саровскую пустынь собирался посетить император Павел I. В монастырь прибыли 38 человек императорского караула для обеспечения безопасности его величества. Караул пробыл в Сарове более месяца и покинул пустынь, так и не дождавшись Павла, который по каким-то, не зависящим от монастыря причинам отменил поездку в Саров.

13 марта 1803 года в монастырских хрониках был зафиксирован пожар в братской трапезной и хлебной. Запись об этом пожаре интересна тем, что в ней упомянуты саровские пустынножители. «При погашении пожара сего были и пустынники, — отец Серафим, отец Дорофей и отец Мефодий (будущий схимонах Марк), кои, услыша в пустыни необыкновенный звон, скорейше поспешили на пожар. Отец Серафим во время пожара с молитвою осенял крестом, носимым на себе, горящее здание; о. Дорофей гасил пламя; а о. Мефодий, вышед вне пустыни на малое расстояние, стоя на коленях, молил Бога, дабы огнь погас, и обитель избавилась от беды».

Выше уже упоминалось о непростых отношениях Серафима Саровского с Нифонтом — девятым настоятелем Саровской пустыни. Нифонт, судя по всему, был сложной фигурой с сильным и независимым характером. «Порядок» — вот наиболее часто употребляемое слово при характеристике Нифонта и его методов управления монастырем, «…о. Нифонт выказывал… особую свою ревность к водворению везде и во всем должного порядка. Любовь к порядку была его главною отличительною чертою… это был живой образец порядка».

Естественно, далеко не всем в монастыре это нравилось. В начале игуменства Нифонта на него поступил донос в Тамбовскую епархию. Но епископ Феофил (Раев) поддержал настоятеля. Что бесспорно, в годы игуменства Нифонта (1807–1842) значительно укрепилось благосостояние Саровской пустыни. Годовой доход монастыря, например, возрос с 32 тысяч рублей в 1810 году до 107 тысяч в 1820-м. Быстрый рост доходов шел в основном за счет эксплуатации лесных богатств в монастырских владениях, доля дохода, полученная от лесопромышленности, составила в 182 5 году 65 процентов. В то же время удельный вес чисто церковных доходов в монастырском бюджете заметно упал, хоть они и выросли по абсолютной величине: 4600 рублей в 1787 году (82 процента всех доходов) и 16 300 рублей в 1825 году (20 процентов).

Монахи перестали сами выполнять тяжелую физическую работу, это стали делать в монастыре наемные рабочие — временные и постоянные (годовые). Если в 1785 году наемных рабочих числилось в Сарове 56 человек, то в 1820-е годы — от 200 до 400. И в дальнейшем это число росло. В связи с ширящейся экономической деятельностью монастырем были приобретены подворья в губернском центре Тамбове (в 1810 году) и Москве (в 1811 году), в придачу к уже имевшимся домам в Арзамасе и Темникове. При Нифонте Саровская пустынь приобрела богатых благотворителей. Однако именно при Нифонте дух пустынничества, дух старчества уходил из Сарова. Когда много лет спустя в Сарове предприняли попытки возродить старчество, — ничего не получилось. Это был уже совсем другой монастырь.

В 1888 году в Саров неожиданно прибыл управляющий канцелярией Синода В. К. Саблер. Вслед за ним монастырь посетили менее значительные чиновники.

Был прислан более молодой и энергичный настоятель. Приезд «варяга» не вызвал в монастыре былого неприятия. Игумену было поручено собрать и систематизировать все сведения о чудесах, исцелении и знамениях, совершенных Серафимом Саровским. Задание было выполнено, и уже в 1892 году сведения были переданы в Тамбов. Там специальная комиссия составила документ, содержащий перечень 94 чудесных знамений и исцелений. В 1895 году этот документ был отправлен в Синод. Именно в этот период были восстановлены места, связанные с памятью знаменитого старца. Над могилой преподобного Серафима была возведена чугунная часовня. Были начаты работы (в 1897 году) по строительству храма над кельей преподобного. Они завершились в непосредственном преддверии канонизации Серафима Саровского.