Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

Какой бы многообещающей ни была новая сеть майора Риттера, она все же была нацелена на более поздние операции. А сейчас, в конце 1938-го и в начале 1939 года небольшая ячейка, созданная далеко на юге, была более актуальной и важной. В ней были собраны обученные профессионалы, и работали они под руководством капитана 1-го ранга Германа Менцеля, начальника отдела военно-морской разведки Берлинского управления абвера.

Эта сверхважная миссия имела кодовое название «Проект 14», и ее задачей была рекогносцировка Панамского канала.

В тридцатых годах канал как магнитом притягивал к себе интерес. Все противоборствующие секретные службы считали его критической зоной нашей национальной безопасности – нашим единственным действительно уязвимым стратегическим объектом, за исключением Пёрл-Харбора. Зона была насыщена японскими и итальянскими шпионами, хватало там и советских агентов.

Когда в 1935 году капитан 1-го ранга Менцель посетил Панаму, он назначил Курта Линдберга, директора местного агентства линий Гамбург – Америка и германского консула в Колоне, также и резидентом абвера. В марте 1938 года важность этой резидентуры стала причиной того, что адмирал Канарис выслал туда один из своих шпионских наборов с капитаном «Швабена», специально сделавшим крюк, чтобы доставить посылку.

Еще в те времена, когда зарубежная разведка велась наобум, абвер искал пути, чтобы обеспечить исчерпывающее изучение канала. Эта деятельность была инициирована специальным запросом военно-морского оперативного штаба, а затем и Генеральным штабом ВВС, которым потребовались детальный топографический и технический отчеты о канале, и со всех немецких судов, проходящих по каналу, велось наблюдение за американскими гарнизонами и военными сооружениями в этой зоне.

Для налаживания систематической работы в Панаму был направлен опытный оперативник абвера Вольфганг Блаум. Это был опытный специалист с техническими знаниями и воображением, а также умелый организатор. Поработав с германской колонией в зоне канала, он создал две отдельные агентурные ячейки. Одна состояла из множества информаторов, находящихся в каждом заслуживавшем внимания пункте, а вторая состояла из одиннадцати человек и специализировалась на важных персонах.

Лидерами малой ячейки были два профессиональных шпиона: Ганс Хайнрих Шаков, с отличием окончивший школу абвера в Гамбурге и работавший под прикрытием пароходной компании «Хапаг-Ллойд» в Бальбоа, и двадцатидевятилетний Эрнст Роберт Кухриг, тоже выпускник гамбургской разведшколы, маскировавший свою шпионскую деятельность работой по ремонту пишущих машинок.

Ячейка Шакова была типичной командой под руководством резидента и с парой профи в качестве лидеров. В ней был и неизбежный партийный функционер по имени Гисберт Гросс, и своя Мата Хари – девятнадцатилетняя секретарша германского консула в Колоне Ингеборг Вальтраут Гутманн. Она отвечала за канцелярскую работу и совмещала ее со сбором информации от проезжающих морских офицеров, которые охотно беседовали с жизнерадостной хорошенькой девушкой.

Семеро других членов группы были простыми рабочими: слесари, механики, каменщик, крановщик, портовый грузчик. Они были весьма полезны и важны, поскольку имели отношение к работе порта. Все они уже долго жили в зоне канала, считались хорошими работниками и пользовались уважением сослуживцев, начальников и соседей. Они хорошо знали все ходы и выходы, имели обширный круг знакомых, а пользуясь должностным положением, и свободный доступ к любым тщательно охраняемым сооружениям и устройствам порта.

Пример Эрнста Кухрига наглядно показывает, как свободно немцы распоряжались в зоне канала и насколько плохо была поставлена охрана в ее районах ограниченного доступа. Когда-то он был юнгой и впервые попал в Панаму в 1931 году в возрасте девятнадцати лет. Он сбежал с судна и нелегально остался в Панаме, укрываясь у одного китайца до 1936 года, когда был арестован, осужден на двадцать шесть дней тюрьмы и выслан из страны.

Через год после депортации Кухриг вернулся в Панаму и в качестве мастера по ремонту пишущих машинок получил доступ в форт Рэндольф (США), где часовые без проверки пропускали его туда и обратно. Он провел в форт Шакова и Гросса вместе с мисс Гутманн в качестве прикрытия, говоря часовым, что они собираются посидеть в ресторане в беспошлинной зоне, и принеся присягу, как это требовалось по закону, что у них нет с собой фотоаппаратов. Вместо ресторана они пошли бродить по форту, как обычные туристы, подходя к таким закрытым объектам, как артиллерийская батарея на Калета-Пойнт, и фотографируя их «лейкой», спрятанной в чемоданчике с инструментами, хорошо знакомом всем часовым.

От Шакова и его группы шел поток информации к Блауму, который, используя официальные каналы консульства, передавал их в абвер. Несколько примеров показывают, насколько хорошей была крыша:

«В связи с нехваткой стройматериалов сооружение третьего шлюза около Педро-Мигеля было приостановлено для обеспечения строительства других оборонных сооружений. Подобная нехватка стала причиной, помешавшей реконструкции шлюзов в Мирафлоресе и Гатуне».

«Новое транспанамское шоссе будет построено между Колоном и Панама-Сити. Две полосы от Панама-Сити до плотины Медден уже готовы. Однорядное шоссе от плотины до Франс-Филд строится».

«Электростанция на плотине Гатун расположена слева от шлюза и укрыта соломой в целях маскировки. Форт Рэндольф, форт Коббе и форт Амадор оснащены длинноствольными береговыми орудиями калибром до 356 мм».

«Гарнизоны форт Дэвис и форт Клейтон укомплектованы главным образом пехотинцами с легким вооружением. Большое число мулов в этих фортах указывает, что подразделения часто патрулируют джунгли».

«База подводных лодок ВМС США в Коко-Соло недавно была усилена флотилией торпедных катеров».

Эта примечательная коллекция сообщений, впрочем прекратившихся в 1941 году, была обнаружена в одном из захваченных архивов абвера. Там я нашел и данные о самом «Проекте 14» в виде досье с подробными картами Панамского канала, включая детальные снимки крупным планом плотин у озера Гатун и Педро-Мигеля, откуда шло снабжение водой всех шлюзов, электростанций и военных сооружений.

Вдохновленный этими примечательными данными, добытыми шпионами Канариса, рейхсмаршал Геринг однажды даже размечтался о возможном использовании его дальней авиации. В апреле 1939 года он публично заявил, что Панамский канал не так неуязвим, как считают американцы.

– Две мои бомбы, – заявил он, – сброшенные на канал Кул бра, в десять минут сделают весь этот водный путь непроходимым.

Геринг, судя по всему, имел в виду протоку Кулебра в Сьерра-Панаме, горном массиве, прилегающем к Панамскому каналу, – участок, на который Вольфганг Блаум, руководитель шпионской сети в зоне канала, указывал как на один из наиболее уязвимых стратегических пунктов. Когда в 1939 году Геринг делал свое заявление, он надеялся, что люфтваффе сможет разработать бомбардировщики дальнего радиуса действия типа «Кондор», с помощью которых он сможет совершать налеты на ключевые цели в Западном полушарии. Этими бомбардировщиками были «FW-200» фирмы «Фокке-Вульф», четырехмоторные монопланы с экипажем из трех человек, крейсерской скоростью около 380 км и потолком в 6000 м. Первоначально он был разработан в транспортной модификации и рассчитан на перевозку 26 пассажиров, но в люфтваффе надеялись переоборудовать его в разведывательный вариант для полетов в целях поддержки подводного флота в Атлантике^[26], а также использовать как бомбардировщик для налетов на США.