Галерея римских императоров. Доминат - Александр Кравчук

«Верю, о, Константин, что узрел ты самого Аполлона, который вместе с Викторией преподнес тебе лавровые венцы, а в каждом содержалось предсказание тридцати лет. Почему же я употребляю слово: верю? Ты узрел бога, а в его лице узнал самого себя; бога, что будет править всем миром, как свидетельствуют вдохновенные песни пророков. Полагаю, что предсказание сие только сейчас начинает сбываться. Ибо ты — как тот бог, молод, прекрасен и несешь спасение! И справедливо ты одарил тот чудный храм так, что не пристало теперь вспоминать прежние жертвы».

Как выглядели упомянутые знаки в лавровых венках, сейчас можно только догадываться. Речь идет либо о полных римских цифрах, то есть XXX, либо о Т — первой букве латинского слова ter («трижды»), вписанной в цифру X, что означало «три раза по десять». Если Константин действительно представлял себе тот знак как вид монограммы, это было бы тем более интересно с учетом позднейшего знамения и христианского символа.

На всю эту историю следует обратить серьезнейшее внимание и запомнить. Во-первых, она является бесспорным свидетельством тогдашних религиозных воззрений Константина, а во-вторых, показывает, насколько далеко идущими и амбициозными были его политические планы. Император апеллировал к очень древним мечтам человечества о золотом веке, который наступит, когда Солнце счастья и справедливости воссияет над землей. Поэтическое описание этого светлого будущего содержится в знаменитой четвертой эклоге Вергилия, и ритор, несомненно, ее имел в виду, когда упоминал о вдохновенных песнопениях пророков. Пропаганда Константина объясняла, что счастливый век уже близок, ибо цезарь есть воплощение самого бога или как минимум его соратник и ближайший, так сказать, товарищ. Такая версия популяризировалась в основном на монетах, где чеканили разные варианты надписи: Soli Comiti Constantini Augusti — Солнцу — Товарищу Константина Августа.

В том же панегирике приводилась и родословная Константина, правда, с оговоркой, что известна она лишь избранным. Так вот, оказывается, предком его был Клавдий II Готский, правивший в 268–270 гг. Родство это было, разумеется, чистейшей фикцией и придумано, чтобы утвердить права Константина на трон; впрочем, автор речи говорит без обиняков: «Среди всех обладающих этим высоким достоинством ты отличаешься тем, что родился императором. Властителем тебя сделала не какая-нибудь случайная воля людей или благоприятное стечение обстоятельств; родившись, ты получил империю».

Эта хвалебная речь была произнесена в Тревире, но сам оратор родился в городе Августодунум, то есть нынешнем Аутуне, между Луарой и Соной. Он с завистью взирал на развернутое Константином строительство в Тревире: воздвигаемые новые городские стены, цирк, дворец, базилики. В связи этим в речи выражалось благое пожелание, чтобы императорские милости пролились и на Августодунум: «И у нас имеется святилище Аполлона, его роща и источник, а значит, твое божество живет и на нашей земле». И автор заранее выражал радость, что властитель не поскупится, пожалует дары и привилегии, достойные местночтимых божеств. Ритор не ошибся, так как императорская канцелярия, вне всякого сомнения, уже заранее одобрила его пожелания и просьбы. Константин посетил Августодунум в следующем, 311 г. Церемония по своему характеру ничем не отличалась от подобных мероприятий, имевших место во все эпохи и во всех странах со времен фараонов до наших дней. На празднично украшенных улицах цезаря встречали толпы народа, присутствовали всевозможные местные организации и объединения со своей символикой, из храмов были вынесены статуи местных божеств. Оркестр, единственный в этом убогом городишке, приветствовал высокого гостя несколько раз в разных пунктах, перебегая с места на место напрямик дворами и переулками, тогда как императорский кортеж двигался медленно и торжественно по центральным улицам. Милостивый правитель простил все задолженности по налогам за последнюю пятилетку, благодаря чему под родной кров смогли вернуться многие должники, скрывавшиеся по лесам и дальним странам. Снижена была также на 1/5 дань, вносимая Августодунумом в государственную казну. А известно нам все это из очередной хвалебной речи, произнесенной опять же в Тревире ранней весной следующего 312 г.

Но Константин слушал сей панегирик невнимательно, так как мыслями был далеко: тогда его заботил неизбежный и давно назревавший конфликт с Максенцием, правителем Италии.