Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке - Макс Ронге

В начале 1859 года отношения с Францией заметно обострились, и тогда в Париж в качестве военного атташе при австрийском посольстве был наконец-то направлен полковник Иоганн фон Левенталь.

Нерешительное вступление Австрии в войну 1859 года^[5]предопределило медленное развитие разведывательной службы для ведения разведки против Франции. Предложение о создании постоянных резидентур в Париже, Лионе, Марселе, Тулоне, а также о направлении военных представителей бюро в качестве наблюдателей при посольствах в Брюсселе, Франкфурте, Женеве и Берне было подано только 13 мая.

Руководитель службы разведки подполковник фон Калик в период с 1 июня до 4 августа 1859 года располагал около сорока шпиками, являвшимися представителями различных слоев общества и работавшими в качестве агентов-одиночек, а также так называемых тайных агентов. В задачу этих тайных агентов входила поддержка своих информаторов, и они являлись, по сути, частными разведывательными бюро. При этом Калик отдавал предпочтение агентам-одиночкам.

Со временем среди агентов появилась определенная градация. Людей, работавших в интересах разведки из чисто патриотических чувств на безвозмездной основе, стали называть доверенными лицами, а оплачиваемых пособников, прежде всего тех, кто находился за границей, — шпиками, и, наконец, разведчиков, засылаемых по линии руководства бюро, — тайными агентами. Однако особого различия между ними фактически не было, и для противника все эти агенты являлись шпионами.

После войны в организации разведывательной службы наметился заметный подъем. «Эвиденцбюро» наконец-то смогло заниматься разведывательной деятельностью и в мирное время. Сбору информации об иностранных армиях значительно способствовала систематизация должностей военных атташе, донесения от которых превратились в важный источник разведсведений.

В марте 1866 года началась масштабная разведка в отношении Пруссии. В ее интересах работали окружные ведомства в Богемии, Моравии и Силезии, а также командование крепости Йозефштадт^[6], временное окружное командование Троттау и национальное командование в Моравии. Тогда же заметно отличился австрийский генеральный консул фон Грюннер в Лейпциге, который и после оставления своего поста в связи с вторжением туда Пруссии продолжал держать связь с тайными агентами.

В созданной 15 мая 1866 года ставке Северной армии подполковник Карл фон Тегеттхофф, являвшийся братом победителя в морском сражении при Лиссе^[7], так хорошо руководил сбором разведывательных сведений, что, по оценке знатока этой войны генерал-майора фон Штейница, проводимые нами войсковые операции напоминали игру с открытыми картами. А вот пруссаки в этом вопросе плелись в хвосте. Так же хорошо работала наша разведывательная служба и против Италии.

Тем не менее, несмотря на явные успехи нашей разведывательной службы, исход войны для Австрии оказался несчастливым, и руководство страны удивительным образом решило отыграться именно на органах разведки. В результате в работе разведывательной службы наступило затишье, а связи с гражданскими властями были совершенно утеряны.

Некоторый подъем в работе стал наблюдаться только с началом франко-германской войны 1870–1871 годов, что благоприятно сказалось на общем состоянии дел в австрийской разведке. С назначением же в 1871 году начальником «Эвиденцбюро» полковника фон Хоффингера в разведывательной службе стала наблюдаться столь долгожданная стабильность.

В 1872 году было издано «Наставление по разведывательной службе», нацеленное прежде всего на активизацию работы против значительно усилившегося противника на юго-западе — Италии. Однако в целях экономии средств этим же наставлением разведывательная деятельность в мирное время вновь упразднялась, что являлось полным непониманием требований, которые стали предъявлять новые веяния в военном деле.

Введение всеобщей воинской повинности почти во всех европейских государствах в совокупности со стремлением все более полно использовать оборонительные силы народов позволяло в случае начала войны в невиданных ранее масштабах нарастить созданный в мирное время костяк армий. Время, требуемое для перехода с мирного на военное положение и проведение мобилизации, значительно сократилось, а возможности сосредоточения войск на угрожаемых участках границы заметно улучшились. Сроки для выдвижения на эти участки армий теперь решающим образом стали зависеть от степени развития и пропускной способности железнодорожной сети, которая все более превращалась в важнейшее средство ведения войны.

После успехов Пруссии в войне против Франции, которые в решающей степени были обеспечены быстрым переводом ее на военные рельсы, создание условий скорейшего перехода в состояние максимальной боевой готовности превратилось в предмет особой заботы всех генеральных штабов. А это, в свою очередь, убедительно свидетельствовало о необходимости ведения разведывательной работы уже в мирное время. Ведь при той скоротечности принятия решений о начале войны и переходе к боевым действиям вряд ли можно было рассчитывать на то, что во время уже начавшейся войны разведывательной службе удастся своевременно развернуть в стране противника столь необходимую агентурную сеть. Об этом спецы в области экономии, конечно, не подумали. Им явно было жалко тратить деньги на вознаграждение агентов в течение, может быть, многих мирных лет.