Проще, чем анатомия - Александр Поволоцкий

Люди сидели кучно, военюриста следующие, забравшиеся в кузов, затолкали чуть не на колени к Раисе, так что от первого рывка машины он лбом уткнулся ей в грудь и смущенно пробормотал: “Извините!” Только тут Раиса поняла, что он совсем еще молодой. Ей стало жалко, и юриста, и казначея с его сейфом, и всех остальных. Рядом сидела на каком-то чемодане девушка в форме, в новеньких хромовых сапожках. Ее все ругали за багаж, оказавшийся пишущей машинкой, и требовали его выбросить. Но девушка, машинистка штаба, твердила, что это казенное имущество и не положено.

Ехали они остаток ночи, и кажется, почти без дорог — кидало так, что люди валились друг на друга словно бревна, и хорошо, что никто не вывалился наружу.

Утром впервые остановились ненадолго, не все рискнули выйти из машины, боясь, что уедет без них. Долили воды в радиатор, и даже — о чудо! — нашлась в кузове полупустая канистра с бензином. А вот что было странно и страшно — так это полное отсутствие движения. Насколько хватало глаз — ни человека, ни машины. Чихая мотором и отчаянно дымя, но разогнавшись едва ли быстрее бегущего человека, полуторка поехала дальше, куда-то “в прежнем направлении”, и даже выбралась на дорогу. Но не прошло и часа с рассвета, как кто-то заорал “Воздух!”, и все резво попрыгали через борт. Раиса ухватила в охапку машинистку, которая рвалась бежать куда-то в степь: “Ложись, застрелят!” и утянула за собой в придорожную канаву.

Мотор самолета гудел над самой головой, заставляя вжиматься в землю, но скоро Раиса вдруг поняла, что до сих пор не было ни одного выстрела, ни одного взрыва. Она подняла голову — это был такой знакомый по фильмам и плакатам И-16! С красными звездами на крыльях! Он закладывал вираж за виражом. Наверное, летчик что-то хотел передать им, совсем как в фильме “Истребители”! Жаль, нет с ними ни одного командира-орденоносца… Едва Раиса успела додумать эту мысль, как самолет свечой ушел вверх.

А еще через час машина встала. “Сцепление сгорело!” — сказал водитель, выбрался из кабины и сел, привалившись к переднему колесу. Его тормошили, спрашивали, что можно сделать, но он только смотрел перед собой пустыми глазами и повторял безо всякого выражения, как заведенный: “Надо ждать ремлетучку. Приказ 260. Машину бросать нельзя”. На вопрос, что за приказ, водитель посмотрел удивленно и повторил сначала: “Надо ждать ремлетучку.” После того, как он добавил: “Делегата связи на мотоцикле уже отправили”, все стало окончательно ясно.

“Вот так люди сходят с ума”, - подумала Раиса. Сумасшедших она видела только пару раз, на занятиях в медтехникуме им показывали психических больных. Там была женщина, которая верила, что проглотила живую рыбку, и старик, считавший, что за ним все следят. Но таких, как этот водитель, не было… И что с теперь делать, она не знала. Только думала, что хорошо еще, что все целы, у нее же с собой всего пара перевязочных пакетов. В прошлый раз хоть санитарная сумка была…

Поняв, что с водителем ничего поделать не выходит, его оставили. Все попытки увести бедолагу от машины ничего не дали. Кто-то, не выдержав, встал и пошел по дороге, еще пара человек зашагали следом, постепенно собрались все. Ни командира не было, ни карты, ни хоть какого-то внятного указания, куда идти. Военюрист говорил, что вроде отступать приказано на Мелитополь, и что карта осталась в той машине, где сейф. Но ни машины, ни приблизительного направления даже он не мог подсказать. Люди просто шли по степи.

На второй день в их нестройную группу влилось еще человек пять, более-менее организованных и при оружии. Определились с направлением, вышли на дорогу, но вскоре их развернули бог знает откуда выскочившие бойцы на мотоцикле — разведка: “Уходите! В десяти километрах немцы!”

Таким манером дошли до самого моря и кому-то пришла спасительная мысль — двигаться вдоль берега, так, мол, точно не собьемся с пути/ Без дороги идти стало совсем тяжко. После нескольких пасмурных дней выкатилось на небо злое степное солнце, палило жестоко, как в июльский полдень. Степь лежала вокруг сухая, безжизненная. Над идущими висело душное облако пыли. “Небось, нас с воздуха за семь верст видать”, - вздохнул шагавший рядом с Раисой сержант-связист, вторые сутки упрямо тащивший с собой оба телефонных аппарата. Она промолчала. Уже и страшно не было, настолько душила пыль и мучила жажда. Воды оставалось пол-фляги и ее приходилось беречь, продукты кончились. По не успевшему сойти крымскому загару солнце все равно прошлось не жалея, а пыльный колючий ветер, казалось, обдирал щеки наждаком, все лицо горело. Что толку, накроют их вражеские самолеты или нет, все равно в степи негде спрятаться. Запоздало подумала, что наверное, свой-то летчик предупредить хотел, что с пути сбились. Ему же сверху все видно.

Ко второй половине дня внезапно путь преградила какая-то старая насыпь. Сглаженный ветром и временем ров, на дне которого кое-где проступала древняя, выщербленная кладка. “Перекопский вал!” — кажется, первым это произнес военюрист. “Товарищи, скоро выйдем к своим! — объявил он, сразу приободрившись, и даже ремень подтянул, как на смотру. — По нему мы выйдем к Перекопу. До конца дня будем на месте”.

Глава 8. Перекоп — Севастополь. 13 сентября 1941 года

От Советского информбюро:

В течение 12 сентября наши войска вели бои с противником на всём фронте. После упорных боёв наши войска оставила город Чернигов.

За 10 сентября в воздушных боях и на аэродромах противника уничтожено 53 немецких самолёта. Наши потери — 32 самолёта.

К Перекопу вышли только утром. Человек тридцать всего, в основном всяческие тыловые службы. Не отрядом — толпой без строя. Раисе это очень не понравилось — таким составом с боем бы не прорвались! На передовых позициях им даже сопровождающего не дали, просто указали направление на штаб дивизии. Но, видать, позвонили — ждали их там с оружием наготове, и военное начальство сразу взяло всю команду в оборот. Разобрали вышедших по родам войск и званиям. Младшего военюриста, единственного в группе командира, почему-то сразу же задержали и под конвоем увели. Но он не возмутился даже и похоже, не удивился, держался спокойно, будто так и надо. Вместе с ним задержали еще нескольких пехотинцев. Как поняла Раиса, за то, что были без оружия. Потому что