Горячая "холодная война". Юг Африки (1960-1990 гг.) - Владимир Шубин

Много позднее генерал Йоханнес (Йанни) Гелденхейс рассказывал на конференции, состоявшейся в 2009 г. в Университете Монаш под Йоханнесбургом, что, прилетев в Амбриз за несколько дней до начала операции, он увидел там хаос. Он даже утверждал, что операция «была обречена задолго до того, как она началась, и у нее не было никакого шанса. И она полностью провалилась!»[260]°. Однако с этим трудно согласиться, опасность прорыва в Луанду частей ФНЛА, заирцев и наемников была реальной.

Ожесточенные бои проходили и на южном направлении, где кубинцы и бойцы ФАПЛА противостояли южноафриканским интервентам, действовавшим совместно с отрядами УНИТА и ФНЛА (то есть бывшими бойцами МПЛА, «проданными» Чипендой Роберто)[261].

Что же касается советских граждан, то накануне независимости в Луанде было их лишь четверо. Уваров должен был вернуться туда еще в июле, но застрял на три недели в Браззавиле, ожидая возможности попасть в ангольскую столицу на самолете, «связанном с МПЛА»[262]. Вслед за этим 25 октября туда вновь прибыл Олег Игнатьев[263], и затем и два человека с дипломатическими паспортами – Дубенко, который ранее также выезжал в Москву, и Нажесткин[264].

На фоне рассуждений о «советских марионетках», рассказ Уварова о его первом контакте с кубинцами заслуживает особого внимания. По просьбе Нето он вылетел на старой «Дакоте» (ДС-3) в г. Энрико де Карвальо (ныне – Сауримо) на востоке Анголы. Оттуда уже ушли португальские войска, и МПЛА установила контроль над этим районом. Уварова просили выяснить, годен ли тамошний аэродром для переброски грузов. Взлетно-посадочная полоса была в порядке, но все навигационное оборудование вывезено или испорчено. На аэродроме Уваров встретил двух людей, на вопрос которых местный командир МПЛА почему-то сказал, что сопровождает корреспондента Франс-Пресс. Но когда Уваров в свою очередь спросил о них, командир признался, что эти двое – кубинцы, прибывшие, чтобы привести в порядок радиостанцию. С одним из них Уваров летел вместе обратно в Луанду и, между прочим, выяснил, что тот полгода провел в Москве, изучая отнюдь не радиодело.

Кубинец рассказал, что его группа состоит из семи человек – одного советника и шести инструкторов, которые обучают местные кадры. Всего же в то время (скорее всего, эта встреча произошла в сентябре) в Анголе уже было около 80 кубинцев, находившихся в прибрежных городах, контролируемых португальцами, симпатизировавшими МПЛА. Так был установлен первый контакт, и вскоре после возвращения Уварова в Луанду к нему в гостиницу прибыли кубинцы с автоматами Калашникова в руках и организовали его встречу с Раулем Диасом Аргуэльясом, который потом погиб в бою, а затем и со сменившим его на посту руководителя кубинской военной миссии «Поло» (Леопольдо Синтра Фриасом)[265].

В последний момент для участия в церемонии инаугурации президента Нето в Анголу из Браззавиля в качестве членов официальной советской делегации прибыли посол Афанасенко и сопровождавший его Путилин, который довольно красочно описывает их визит: «Я, бедный, был при нем. Прилетаем мы в Луанду, а на аэродроме – никого. Садится этот наш Ан-12 военный (под флагом Аэрофлота[266]). Опускают трап – а к кому идти? Выхожу – напротив шагах в десяти-пятнадцати стоит солдат с винтовкой американской самозарядной (М-16) (G-3), которая на веревке висит… и он внимательно держит руку на спусковом крючке и целится мне в живот. Приятно!

Неизвестно – кто там, на аэродроме, командует. Причем добежать до него я не могу – он откроет огонь автоматически и за десять метров он меня изрешетит… я думаю, что он не знает и португальского языка.

И в это время меня спас начальник охраны аэропорта – анголец, который знал меня лично. Он метров 150 бежал и орал “Борис!” Это мне и помогло.

Потом нас препроводили в гостиницу. Там в это время были ныне покойный Дубенко Алексей Иванович и Уваров Игорь»[267].

Независимая Народная Республика Ангола была провозглашена в полночь на 11 ноября. В 11 часов 11 ноября члены делегации присутствовали на церемонии инаугурации Нето в здании муниципалитета, а затем участвовали в митинге на площади. Из иностранных гостей на нем первым выступил Афанасенко, зачитавший послание от советского руководства, а за ним представители других стран, в том числе Бразилии и Нигерии[268].

Кстати, по словам Путилина, на церемонию провозглашения независимости должна была прибыть еще одна группа гостей: румынская делегация во главе с министром иностранных дел и «куча послов разных западных стран», которые якобы ожидали, что к тому времени Луанду будет контролировать ФНЛА. Однако когда их самолет приближался к столице Анголы, в полночь на 11 ноября, в момент провозглашения независимости, ангольцы от радости стали стрелять в воздух, и летчики, не решаясь сесть, повернули на Либревиль[269].

Одновременно с церемониями в Луанде ФНЛА и УНИТА провозгласили в Амбризе так называемую «Народную Демократическую Республику Ангола»[270], но ее не признало ни одно государство. С самого начала ее правительство существовало лишь на бумаге, и, более того, сразу же начались стычки между вооруженными отрядами этих организаций.