История христианской церкви. Том 2. Доникейское христианство. 100-325 г. по Р. Х. - Филипп Шафф

Среди западных богословов, которые, подобно Иринею и Ипполиту, писали исключительно на греческом языке, следует упомянуть Гая, деятельность которого приходится на епископат Зеферина, в первой четверти III века. До нас дошло лишь несколько фрагментов греческого текста, в которых он выступает против монтанизма и хилиазма. Вероятно, он был римским пресвитером. Из его имени^[1491], а также из того, что он не упоминает Послания к евреям среди посланий Павла, мы можем сделать вывод, что он был родом из Рима или, по крайней мере, с Запада. Евсевий называет его очень образованным церковным деятелем или автором из Рима^[1492] и приводит четыре цитаты из его спора с Проклом (διάλογος προς Πρόκλον), главой одной из партий монтанистов. Он черпает оттуда сведения о том, что Филипп и четыре его дочери–пророчицы похоронены в Иераполе во Фригии, а также важное свидетельство о памятниках или «трофеях» (τρόπαια) Петра и Павла, основателей Римской церкви, на Ватиканском холме и Остийской дороге.

Вот почти все, что мы точно знаем и что для нас интересно в связи с Гаем. Иероним в своем списке знаменитых мужей, как обычно, просто повторяет сказанное Евсевием, хотя нам следовало бы ожидать, что, будучи знакомым с Римом, он мог бы привести и дополнительную информацию. Фотий в заметке на полях рукописи приписываемого Гаю труда «О вселенной» говорит, что он был «пресвитером Римской церкви в период епископата Виктора и Зеферина и что он был избран епископом язычников (εθνών επίσκοπος)». Фотий считает его автором этого труда и «Лабиринта», но не уверен в этом. Его свидетельство — слишком позднее, чтобы обладать какой–либо ценностью, оно основано на неверном понимании Евсевия и смешении Гая с Ипполитом — заблуждении, в которое впадают и современные критики^[1493]. У этих людей есть много общего — эпоха, место жительства, титул, — так что их даже отождествляли друг с другом (считалось, что Гай — еще одно имя Ипполита)^[1494]. Но доказать это невозможно; Евсевий явно проводит между ними различие, к тому же Ипполит не был противником хилиазма и лишь в умеренной степени был противником монтанизма; Гай же выступал против хилиастических мечтаний Керинфа, но он не отрицал, как гласит неверный вывод из слов Евсевия, что автором Апокалипсиса был Иоанн; вероятно, речь шла о ложных откровениях (αποκαλύψεις) еретика. Он и Ипполит, без сомнения, соглашались с каноном Римской церкви, в который входило тринадцать посланий Павла (за исключением Евреям) и Апокалипсис Иоанна.

Со времен Фотия Гай был окружен ореолом славы как автор нескольких произведений Ипполита, которые ошибочно приписывались ему, в том числе недавно обнаруженные «Философумены». Фрагмент Муратори о каноне Нового Завета также приписывался Гаю самим обнаружившим фрагмент исследователем (Муратори, 1740) и последующими авторами. Но этот фрагмент древнее (170 г. по P. X.) и написан на латинском языке, хотя, возможно, оригинал его был на греческом. Насколько нам известно, это древнейший документ Римской церкви на латинском языке, имеющий огромную важность для истории канона^[1495].