От Великой княгини до Императрицы. Женщины царствующего дома - Нина Молева

Никак возок подъехал царский! Вон как стучат! Ворота отворяют… Боярин вышел… Кто б это был? Оконца за ночь позамерзли, Так толком ничего не разглядишь. Эй, Васка! Девки! Посох мне! И манатейку! Живо! От брата Посол приехал, так надобно Принять достойно. Кресла пододвиньте! Да что же вы, негодные, так долго! И дверь никто не стал, как должно, Отворять. Поди, посол уж на крыльцо поднялся, В дверях стоит, покуда вы тут… (Голос девушки) Что? Что ты сказала? К нам и не подумал? Пошел и к настоятельнице прямо? Быть не может! Глядите лучше! Ну, так что? (Повторяя за девушками) Выходит… В возок садится… Уезжает… Уехал… Значит так, Борис, Любезный брат, великий государь Всея Руси и всех ее земель! Смиренная черница Александра тебе Не надобна. О ней и память давно уж Стерлась в чертогах царских: не было Арины! А ты и впрямь себя царем вообразил, Будто не мне обязан шапкой Мономаха, Будто не Арина вот здесь, Вот в этих-то стенах, на мужнин трон Тебя не посадила! Пусть поневоле. Но могла назвать другого, а назвала Тебя! Ты кланялся, благодарил, О крови братской все говорил, Клялся век помнить доброту мою. И что же? Забыл в стенах монастыря! Ненужную сестрицу брат забыл — Ни почестей, подарков, ни памяти Былой царице. Стыд один от слуг, Монахинь, от себя самой. Стыд, Стыд и горе… Заклятья злого Я на тебя не положу, храни господь, Но только кто знает, как долог Век твой, что ждет тебя, царицу Марью, детей твоих, кто знает, Чем отольются тебе те слезы Обид, которым ты причиной, Ты один, Борис!

Сначала все так и пошло — по мыслям вдовой царицы. Русская история не знала подобного прецедента, но здесь защитником прав Ирины выступил сам патриарх. Он разослал по епархиям приказ целовать крест царице, другое дело, что непонятным для всех образом клятва на верность перечисляла вместе с Ириной патриарха, правителя Федора и его детей. Летописцы возмутились новшеством: «А первое богомолие за нее, государыню, а преж того ни за которых цариц и великих княгинь бога не молили ни в охтеньях, ни в многолетье». Народ не скрывал неудовольствия «шайкой Годуновых», бояре считали, что престол должен перейти кому-либо из Рюриковичей. В строю претендентов первое место принадлежало боярам Шуйским, никак не костромичам.