Послания - Иван IV Грозный

[3] Послание апостола Павла к Римлянам, глава 2, стихи 19–23.

[4] Первое послание апостола Павла к Коринфянам, глава 9, стих 27.

[5] Видимо, в одну из поездок 1564–1572 гг.

[6] Отстаивая необходимость стойкости в соблюдении заветов Кирилла Белозерского, Иван IV приводит примеры из 1-й и 2-й книг Маккавеев и из жития Иоанна Златоуста, византийского церковного деятеля, константинопольского патриарха в IV – начале V в. н. э., которое было знакомо царю по одному из популярнейших церковных памятников XVI в. – Великим Минеям Четьям (ноябрь).

[7] Иван Васильевич Большой-Шереметев – один из выдающихся политических и военных деятелей 50-х гг. В 1564 г., подозреваемый в измене, был арестован, а затем пострижен в Кирилло-Белозерский монастырь. Казнен ок. 1573 г. Иван Иванович Хабаров – боярин, насильно постриженный в Кирилловом монастыре; Курбский причислял его к числу жертв Ивана IV, но дата его смерти неизвестна. Обвиняя Шереметева и Хабарова в неблагочестивом поведении, царь сравнивает их с библейскими первосвященниками, гонителями Христа – Анной и Кайафой.

[8] Речь идет, очевидно, о родиче одной из жен Ивана IV, Марфы Собакиной, Василии-Варлааме Собакине, постриженном после смерти Марфы в 1572 г. в Кирилловом монастыре, – неизвестно, был ли это ее отец Василий Большой или дядя Василий Меньшой.

[9] Василий Амасийский – великомученик IV в., епископ г. Амасии в Передней Азии, казнен при преследователе христиан императоре Ликинии, его послания в славянской письменности в настоящее время неизвестны.

[10] Основатели крупнейших монастырей того времени – Сергий Радонежский (XIV в.), Кирилл Белозерский (конец XIV – начало XV в.), Варлаам Хутынский (XII в.), Дмитрий Прилуцкий (XIV в.) и Пафнутий Боровский (XV в.).

[11] В московском Симонове монастыре, на окраине города.

[12] В Чудовом монастыре в Кремле.

[13] Речь идет о приделе к главному храму кирилловского Успенского монастыря, в 1555 г. построенном вдовой воеводы князя В. И. Воротынского над его могилой.

[14] Дионисиев Глушицкий монастырь вблизи Вологды.

[15] Александро-Свирский Троицкий монастырь вблизи Олонца.

[16] Евангелие от Матфея, глава 18, стих 7.

[17] Персонажи из популярной в Древней Руси переводной повести о Варлааме и Иоасафе.

[18] Елизвой Эфиопский – эфиопский царь (негус) Элесбоа, по легенде, сохранившейся в Великих Минеях Четьях, принял монашество после победы над царем-иудеем Дунасом (Зу-Нувасом) и жил в монашестве чрезвычайно суровой жизнью.

[19] Савва – славянский святой, сын сербского царя Стефана-Немани, принял монашество в юности, был архиепископом Сербии; Стефан-Неманя под влиянием сына отрекся от престола и постригся в монахи под именем Симеона в 1195 г.

[20] Черниговский князь начала XII в. Святослав Давидович; рассказ о Святоше содержится в Киево-Печерском патерике.

[21] Речь идет о патриархе константинопольском Игнатии (IX в.), сыне императора Михаила I Рангава (ср. Хронограф – ПСРЛ, XXII. С. 344–345).

[22] Подчеркивая, что инок выше чернеца, Иван IV обозначает, очевидно, этими терминами две степени монахов, имея в виду под чернецами «новоначальных» (монахов, не имеющих степени), а под иноками – «малосхимников» (первая степень монашества; признаком малосхимников являлась мантия).

[23] Отец И. В. Шереметева постригся в Троице-Сергиевом монастыре (под именем Вассиана) между 1537 и 1539 гг., возможно в связи с борьбой партий в период «боярского правления».

[24] Слово «снятися» («сънятися», «съятися») могло иметь различный, иногда прямо противоположный смысл: «собраться», «сочетаться», «сойтись», «съехаться» и также «вступить в бой», «сразиться». Возможно, что в борьбе, раздиравшей Троицкий монастырь, Шереметев выступал совместно с Курцевыми, а митрополит Иоасаф – с Коровиными.

[25] Иван IV вспоминает свои поездки в Троицкий монастырь в 1544 или 1545 г.

[26] Песношский Никольский монастырь находился недалеко от г. Дмитрова.

[27] И. М. Висковатый – государственный дьяк и печатник, один из выдающихся политических деятелей времени Грозного – достиг значительного влияния еще при «Избранной раде» и сохранил это влияние и во время опричнины; в 1570 г. Висковатый был казнен Грозным при не вполне ясных обстоятельствах. Отказ участвовать в крестных ходах, возможно, стоит в какой-то связи с религиозными «сумнениями», заявленными Висковатым в 1554 г., когда он «вопил на весь народ», протестуя против новых церковных росписей и икон, введенных Сильвестром под покровительством Макария.

[28] Имеется в виду, очевидно, поездка в Кириллов монастырь 1545 г.

[29] Псалтирь, псалом 118, стих 46.

[30] Очевидно, казненные Иваном III Калист, Степан и Семен Собакины.

[31] Намек, очевидно, на то, что руководство монастыря, подобно Сильвестру, претендует на роль руководителя и наставника при царе.

[32] Послание апостола Павла к Римлянам, глава 6, стих 4.

[33] Ср. Евангелие от Луки, глава 9, стих 60.

[34] Послание апостола Павла к Колоссянам, глава 3, стих 11.

[35] См.: Послание апостола Павла к Филимону, глава 1, стихи 8-16.

[36] Кирилл Белозерский до основания монастыря, в конце XIV в., был казначеем у своего дальнего родственника, московского окольничего Вельяминова.

[37] Первое послание апостола Павла к Коринфянам, глава 15, стих 33.

[38] Имеется в виду Саввин Сторожевский монастырь вблизи Звенигорода.

[39] Речь идет, очевидно, о походе в шведскую Ливонию в 1573 г.

[40] Преподнесение ножа в качестве «поминка» (подарка) считалось враждебным актом.

[41] Речь идет, очевидно, о братьях Ивана-Ионы Шереметева – Иване Меньшом и Федоре. В протоколе допроса двух русских пленников, вернувшихся из Крыма в середине 70-х гг., Иван и Федор обвинялись в тайных сношениях с Крымом.

Послание Василию Грязному (1574)

От царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси Василию Григорьевичу Грязному-Ильину[1]

Писал ты, что за грехи взяли тебя в плен; так надо было, Васюшка, без пути средь крымских улусов не разъезжать, а уж как заехал, не надо было спать, как при охотничьей поездке; ты думал, что в окольные места приехал с собаками за зайцами, а крымцы самого тебя к седлу и приторочили. Или ты думал, что и в Крыму можно так же шутить, как у меня, стоя за кушаньем? Крымцы так не спят, как вы, да вас, неженок, умеют ловить; они не говорят, дойдя до чужой земли: пора домой! Если бы крымцы были такими бабами, как вы, то им бы и за рекой не бывать, не только что в Москве[2].

Ты объявил себя великим человеком, так ведь это за грехи мои случилось (и нам это как утаить?), что князья и бояре наши и отца нашего стали нам изменять, и