Русский Стамбул - Наталья Командорова

Милославский и Лазаревский блестяще выполнили свою миссию в Константинополе, однако Москва вскоре убедилась, что верность османов в отношении России распространяется разве что лишь на их любовь к русской пушнине и драгоценным подаркам. Не прошло и года, как стало ясно, что жертва в виде добровольной передачи Турции Азова и уход в начале 40-х годов XVII века оттуда донских казаков оказались напрасны. Турки поставили в оставленном русскими Азове сильный гарнизон и рассматривали его как важнейшую укрепленную базу для наступления в глубь Русского государства. Не замедлили они и с началом воинственных нападений на юго-восточные русские границы, на селения Дона и Донца, убивая, грабя и беря в плен русских мирных жителей и боевых казаков. «Нерешительность и слабость, проявленные русским правительством по отношению к донским казакам, — считал ученый Н.А. Смирнов, — приказ о сдаче Азова без боя — все это было расценено в Турции как благоприятный симптом для развертывания военных действий именно со стороны Азова».

Помимо военных действий, султанский двор продолжал плести политические интриги. А коварству и изобретательности восточному человеку не занимать!

Стремясь все же поддерживать видимость мирных взаимоотношений с Османской империей, в Константинополь, несмотря на трудности, регулярно направлялись дипломаты и торговые представители. Так, осенью 1645 года в Царьград было снаряжено посольство в составе стольника Степана Телепнева и дьяка Алферия Кузовлева. Не успели отбыть послы, как вскоре умер царь Михаил Федорович, что вынудило отправить вслед им в Турцию посольского гонца Федора Черкасова с новыми царскими грамотами.

Путь в Царьград пролегал для послов через Азов и Кафу, куда они прибыли в 20-х числах октября. От своих крымских агентов послы узнали, что в Крыму объявился некий Иван Вергуненок, казачий сын, родом из города Дубны. Рассказывал Вергуненок о себе, будто он сирота, был наемным работником в Полтаве, затем прибился к запорожцам, потом жил на Дону. В Крыму он якобы оказался после того, как его взяли в плен татары на реке Миусе и продали крымскому хану.

Вначале послы не придали особого значения информации: в те времена немало людей, проживающих на юго-восточных границах, имели схожие печальные судьбы. Насторожились они, когда от одного пленного крымчака стало известно, что Иван Вергуненок выдает себя за московского царевича Дмитрия. Но даже это известие было не в диковинку для русских дипломатов: XVII век на Руси был богат явлениями разнообразных самозванцев, претендующих на родословную знатных царских особ. По-настоящему накал интриге придало обстоятельство, что данному самозванцу покровительствовал сам хан и на самом деле Вергуненка в Крым якобы доставили поляки, а самое главное — новоявленного «царского наследника» крымчаки готовят к срочной отправке в турецкую столицу, к султанскому визирю.

Послам Телепневу и Кузовлеву стало ясно, что в Константинополе их ждет много проблем. И без того сложная их миссия к турецкому султану, в непростых турецкорусских отношениях обрастала дополнительными непредвиденными трудностями. Обеспокоенность послов оказалась не напрасной.