Китай. Страницы прошлого - Василий Сидихменов

На раннем этапе конфуцианство имело известное прогрессивное значение. Однако со временем, впитав в себя многие положения других идеологических школ, в частности легизма, оно стало классической феодальной идеологией, в основе которой лежала идея строгой дифференциации общества. Строгая регламентация жизни и неизменность положения людей в обществе нужны были китайским феодалам, и именно поэтому конфуцианство как государственная идеология могло существовать в течение более двух тысячелетий.

Некоторые западные китаеведы пытаются идеализировать конфуцианство, рассматривают его как некое надклассовое явление, как порождение «китайского духа». Такой внеклассовый подход к оценке Конфуция и его школы далек от истины. При известном внешнем «демократизме» конфуцианства как морально-этического учения оно стояло на страже сословной иерархии и требовало строгой регламентации общественных взаимоотношений.

Конфуцианское учение имело свою прогрессивную, демократическую сторону — это учение о человеколюбии, но оно включало консервативные и реакционные догмы: идеализацию старины, обожествление Сына неба — императора, восхваление всего китайского и очернение всего некитайского и многое другое. Господствующий класс китайских феодалов взял на вооружение консервативную, реакционную сторону конфуцианства, поставив это учение на службу своим классовым интересам.

Этико-политические взгляды Конфуция и его последователей в форме ортодоксального конфуцианства легли в основу духовной жизни старого Китая. И какую бы сторону этой жизни ни рассматривать — взаимоотношения между людьми, воспитание и обучение, быт и нравы, обряды, привычки, — везде заметно влияние конфуцианских идей.

Каждый китаец во всем должен был руководствоваться конфуцианской моралью. Пусть он не мог прочитать сложных изречений в древних конфуцианских книгах — не это считалось главным. Главное состояло в воспитании любого человека в конфуцианском духе. «Учение Конфуция, — писал академик В. М. Алексеев, — пронизывая на протяжении веков всю общественную жизнь Китая, не могло не всосаться в кровь народа».

Конфуций был не придуманным людьми богом, а реальным человеком. И если другие религии обещали верующему блага в потусторонней жизни, то конфуцианство обращало внимание прежде всего на устройство жизни на этом свете.

Эксплуататоры видели в конфуцианстве залог соблюдения раз и навсегда данных устоев, сохранения установившихся в классовом обществе порядков, обеспечивающих повиновение нижестоящих вышестоящим. Жестокое угнетение китайских трудящихся прикрывалось конфуцианской проповедью строжайшей морали и любви к народу. Низы общества верили в человеколюбие, добродетель, справедливость, проповедуемые Конфуцием, поддерживали конфуцианский словесный протест против жестокости, алчности, лицемерия.

Большое место в проповедях Конфуция занимает культ китайской цивилизации, которая считалась древнейшей и самой совершенной, а потому служила примером для подражания всем — и китайцам, и некитайцам.

Многие китайские историки и социологи отмечали особую приверженность китайцев к старине. «На протяжении тысячелетий, — писал китайский социолог Шэнь Найчжэн в 1924 г., - лицо Китая было обращено к прошлому. Китайцы видели идеальный золотой век в древнем прошлом, когда, по их предположениям, народ был просвещеннее и устойчивее в моральном отношении и когда политические, экономические и социальные условия вполне соответствовали умственному и нравственному уровню народа. Китай настойчиво стремился к тому, чтобы возможно ближе подойти к этому идеализированному им положению вещей, и к достижению этой цели он в течение веков направлял все свои усилия».

Превратившись в идеологию класса феодалов, конфуцианство на протяжении многих веков служило моральным обоснованием дикой деспотии. Маньчжуры, завоевав Китай, не отвергли конфуцианского учения. Напротив, они приспособили его для укрепления своего господства. И хотя политика маньчжурских завоевателей расходилась со многими конфуцианскими наставлениями, это нисколько их не смущало. Им важно было иное — в своих корыстных целях использовать моральный авторитет Конфуция, огромное влияние его учения на китайский народ.

В научном китаеведении отличают даосизм философский от даосизма религиозного. Это совершенно различные понятия.

Основоположником даосизма по традиции считают Лаоцзы, жившего в конце VII — начале VI вв. до н. э. Достоверных сведений о нем история не оставила. Его жизнь и деяния овеяны всевозможными легендами.

В короткой биографии Лаоцзы, помещенной в «Исторических записках» Сыма Цяня (II в. до н. э.), он назван уроженцем царства Чу. Его имя Ли Эр, прозвище Дань. Философ якобы служил архивариусом при чжоуском дворе и встречался с Конфуцием. Однако сведения о нем настолько отрывочны и противоречивы, что среди ученых-историков вообще нет уверенности в реальности этого лица.

По значению и популярности Лаоцзы считают вторым после Конфуция философом Китая. Его учение изложено в знаменитом трактате «Даодэцзин», что означает «Книга пути и добродетели».

О появлении этой книги существует много легенд. Приведем одну из них. Лаоцзы решил совершить путешествие на черном быке через горный проход Ханьгу в западной части нынешней провинции Хэнань. Однако его слуга Сюйцзы отказался сопровождать философа дальше, требуя уплаты жалованья — по сто монет в день за все время службы. Поскольку они путешествовали уже двести лет, слуге причиталась огромная сумма. У Лаоцзы, понятно, денег не оказалось, тогда слуга пожаловался на него смотрителю заставы. Философ объяснил, что нанял слугу с условием, что уплатит ему чистым золотом лишь после прибытия в страну Аньси. А столь долго Сюйцзы служит потому, что, желая предохранить слугу от разрушительного действия времени, философ дал ему талисман бессмертия.

После объяснения со смотрителем заставы Лаоцзы позвал слугу к себе и, выразив недовольство его поведением, приказал ему наклонить голову. Тут-то изо рта слуги выпал на землю талисман с написанными на нем киноварью словами. Как только это случилось, слуга упал бездыханным и превратился в скелет — законы природы, действие которых было приостановлено на двести лет, немедленно вступили в свои права.

Пораженный увиденным, смотритель заставы стал умолять Лаоцзы вернуть жизнь слуге, обещая расплатиться с ним своими деньгами. Философ сжалился, взял талисман и бросил его на скелет слуги — кости тотчас же соединились, обросли плотью, и через минуту слуга встал, не подозревая, что с ним происходило.

Расставаясь со смотрителем заставы, Лаоцзы оставил ему краткое изложение своего учения, до той поры никому не известную книгу «Даодэцзин», а сам на своем черном быке продолжал путь на запад.

«Даодэцзин» — небольшой трактат в двух частях — содержит суть философского учения Лаоцзы. Если судить по языку и стилю, этот трактат был создан примерно в IV–III вв. до н. э.

За долгие века даосизм вызвал много разноречивых толкований, о нем существует огромная литература. Мы, разумеется, имеем возможность познакомить читателя с этим учением только в самых общих чертах.