Ржевская дуга генерала Белова - Александр Пинченков

Основным участком предстоящего наступления частей 1-го Гв. КК и 8-й воздушно-десантной бригады был командованием кавкорпуса избран 6-километровый отрезок линии вновь возникшего фронта, представляющий собой цепочку деревень и сел, занимаемых немцами на старинном юхновско-дорогобужском тракте: Тишино, Сидеряты, Селище, Никольское, Переходы. Как видим, учитывая и отминусовав отрезки собственно деревенских улиц, деревни через каждый километр. Первая декада марта, фактически зима. Немцам в этих условиях не требовалось даже покидать сельские постройки, междеревенские дефиле были прикрыты плотным огнем. Причем огнем прицельным: 500 метров для пулеметов и минометов — приемлемая дистанция.

Кто-то возразит, допустим, — раз автор такой умный, как насчет предложения альтернативного варианта? Вариант есть, здесь же: только одна деревня Тишино плюс лесной участок северо-западнее ее. Давняя аксиома: что русскому добро, то немцу смерть. Так вот, в Тишино уже нет тракта, он уходит на юго-запад у Сидсрят. Это раз. Западнее и северо-западнее деревни Тишино сравнительно глухой лесной участок. Только одна плохенькая лесная дорога уходит к Городку, скорее на север, чем северо-запад. Это два. Меж деревушками — более двух километров. Это три. Ночной бой (если немцы вообще зимней ночью в том лесу оказались бы) усилиями половины от реально привлеченных Беловым к операции сил дает выход в лесной район Нов. Моксино — пос. Нов. Петраково, т.е. к окруженной группировке Андрусенко — Солдатова. Мы на тогдашней карте это видим. Белов с его штабистами, планируя операцию, — не видели. Погнали стандартно-советски: в лоб на пропилы амбразур в баньках и сарайчиках деревенских окраин. Ворвались в Сидеряты, есть сведения, что ворвались и в Городок. А под Тишино, что между обоими указанными пунктами, умылись кровью… Остановимся-ка на этой деревне чуть поподробнее.

Решительность, внезапность, быстрота — гарантии успешности наступления. Но есть и иные важнейшие условия атаки: разведать район предстоящего удара, диспозицию и систему огня противника, дать ориентиры для подразделений на местности, довести конкретику задачи до каждого. Если позади марш — дать бойцам хотя бы минимальный отдых перед атакой. Однако в Красной армии, где с авральным приказом зачастую соседствовала угроза расправы за его неисполнение, было не до «либеральничанья» и мягкотелости — точнее, не до азбучных истин тактики. Вот и в беловском кавкорпусе на Смоленщине подобного не наблюдаем. Результаты — соответствующие. Характерный пример — 41-я кавдивизия, 5—6 марта 1942 г. 5 марта дивизия еще в Безлипицах (12 км южнее райцентра Издешково). В ночь — 22 км марша, переход в д. Мамолки Семлевского района. Утро 6 марта не приносит отдыха — очередной марш, 18-верстный переход под Тишино. Это не все: дальше в этот же день, 6 марта, подразделения 41-й кавдивизии дважды безуспешно атаковали деревню Тишгаю. Вернее, было две попытки наступления, состоящих каждая из целой серии атак под сильным артиллерийским и пулеметным огнем противника. Части были вынуждены к исходу суток занять оборону в лесу на подступах к деревне. Отсыпаться бойцам пришлось под огнем. Так было не только с 41-й, например, 2-й гв. пришлось теми же дорогами и в тот же срок выйти еще восточнее, к деревне Крутая. Результаты последующих атак таковы же, что и у 41-й.

Обстановка же требовала не поспешно-бестолковых, но срочных и эффективных действий. 6—7 марта 1942 г. частями 329-й дивизии и десантниками были оставлены село Покров (на картах послевоенных лет именуемое Восток) и деревни Миглинка, Шимаево, Панфилово. Суточное оперативное донесение немецкой стороны от 6.03.1942 г. свидетельствует об атаках окруженных в восточном направлении — к ефремовской армии. Полковник Андрусенко, видимо, не питал иллюзий относительно «перспектив карьеры» в случае выхода к генералу Белову. Для П.А. Белова пехота К.М. Андрусенко была этаким кукушонком, обузой. Наличие пехоты в составе кавалерийской группировки П.А. Белова сковывало его, лишало его возможности манипулировать перед командованием фронта обоснованиями быстрых перемещений, при провале в каком-либо районе предлагать к таковым скачкам в другой район очередные планы-прожекты. Пехота по всему Запфронту в тот период вгрызалась во вражескую оборону либо уже окапывалась. Белова такое докладывать пока не устраивало. В марте 1942-го он, видимо, все еще оставался по стилю мышления, по осмыслению своей роли на 99% кавалерийским генеральчиком-комкором, не желая замечать нового положения: тульские и калужские городки удачного рейда позади, на Смоленщине — вязкая война, и ты уже волей-неволей не только комкор. Ведь территория, командные нити на которой в твоих руках, соотносима с половиной Запфронта. Впрочем, любому подчиненному Г. Жукову генералу головокружение от успехов не грозило в любом случае. А здесь, когда немец срезал вяземский выступ и снял угрозу советского штурма Вязьмы, тем более. Кто-то был должен ответить…

Полковнику Андрусенко в атаках к Ефремову — к еще недавно своей армии — не повезло, да и не могло повезти. Противник был готов и к такому, восточному варианту атак. Военная судьба капризна — как говорится, вход руль, а выход — два. Так было в 1942-м с войсками многих прорвавшихся вперед, но затем отсеченных немцами наших армий.

Деблокирующим частям П.А. Белова первые дни и ночи атак надежд на быстрый успех не принесли. Ни 6-го марта, ни на следующий день отчитаться о деблокировании частей Андрусенко и Солдатова командованию 1-го гв. кавкорпуса не пришлось. Взятие 75-й кавдивизией 7 марта деревни Шишково годилось лишь для заполнения пустоты в оперсводке — Шишково, что в 3 км севернее Путьково, расположено (было, теперь его нет) вне основного района боев, отделено от него озерно-болотистой низиной в несколько километров. Выход от Шишково на северо-восток запирался укрепленным вражеским узлом Юрино. Требовались успешные действия на совершенно ином, более восточном участке — от Тишино до Переходов.

На третий день боев, 8 марта, 8-я ВДБР овладела д. Переходы. Фронт противника здесь прорван по существу не был. Немцы лишь отошли на северный берег речки и заняли позиции вдоль дороги Никольское — Крутая. Однако теперь долетавшие до окруженных звуки боя под Переходами служили ориентиром для предстоящих действий.

9 марта 1942 г. западнее Переходов, в районе села и бывшей господской усадьбы Никольское наконец-то, невзирая на сильный минометный и пулеметный огонь врага, стали просачиваться первые группы выходящих из окружения. Шли в прорыв ложбиной вдоль ручья с характерным для происходящего названием Матерушка. К утру 10 марта из окружения пробилось в общей сложности около 200 человек бойцов и командиров 329-й дивизии. В это же утро в ходе сильной контратаки противнику удалось вернуть под свой контроль район д. Переходы, существенно ухудшив положение и окруженных, и деблокирующих советских подразделений.

11 марта бои продолжались, части несли потери. Однако дождаться продолжения выхода из окружения сколь-нибудь значительных групп уже не случилось. По скупым строчкам боевого дневника одного из эскадронов 41-й кавдивизии можно сделать вывод, что руководство 1-го гв. кавкорпуса 12 марта отказалось от продолжения операции по деблокированию остатков окруженной части группировки. Передовые подразделения были в этот день сняты с занимаемых позиций, отведены. Немцы ежедневно били из тяжелых орудий по занимаемым эскадронами «сопкам», т.е. лесным взгоркам, и каждый день боя стоил потерь и потерь. Выйти из близкого огневого боя, ослабить взвинченность и внимание к лесу сод/дат противника, чем упростить возможный выход оставшихся, — это было, видимо, единственное верное в той обстановке решение, раз уж надежных «ворот» для выхода окруженных групп не создали.