Дворянин Великого князя - Роберт Святополк-Мирский

Картымазов оказался прав.

Как только князь Андрей уехал, события немедленно стали разворачиваться в нарастающем темпе. Однако подготовка к этим событиям шла, должно быть, раньше, и первые следы ее Медведев обнаружил еще той же ночью, когда они с Картымазовым вернулись от Филиппа и, попрощавшись, расстались на своем берегу Угры. Малыша Василию привел Никола, отсидевший весь день в наблюдателях со стороны монастыря, и рассказал о мелком происшествии, случившемся в конце дня. Какой-то мужик стал переплывать Угру в границах Березок, и Никола тотчас просигналил отцу. Едва пловец успел выйти на берег и одеться (узелок с одеждой он держал над головой), как появился вооруженный до зубов Ивашко и грозно начал допытывать его, кто таков и что здесь делает. Мужичок страшно перепугался и заявил, что живет в Синем Логе, и хотел потихоньку от жены и монастырской проверки навестить куму, живущую в Даниловке. Его отпустили, и Никола проследил с вышки — тот бегом побежал по дороге в Медынь и скрылся в лесу.

— А дальше?

— Что "дальше"? — не понял. Никола.

— Дальше куда он пошел?

— Ну-у, наверно, в Даниловку…

— Вот видишь — "наверно". А надо было, чтоб Гаврилко немедля поехал за ним следом да проследил его не только до самой Даниловки, но и до самого дома, да расспросил бы потом местных, действительно ли живет там женщина, имеющая кума в Синем Логе. Но я уверен, что ни в какую Даниловку он не ходил, а, исчезнув из виду, тут же вернулся кружным путем в Синий Лог и доложил обо всем, тем, кто его послал…

Значит, с минуты на минуту последует очередной шаг.

Что ж, я готов.

На следующее утро, когда Медведев давал своим людям разные советы из арсенала своего богатого военного опыта, Епифаний крикнул с дерева, что от Картымазовки мчится всадник.

Человек Картымазова передал, что его хозяин и срочно прибывший из-за Угры Филипп Бартенев с поклоном просят Медведева немедля приехать по важному делу.

Василий распорядился соблюдать полную боевую готовность, всех неизвестных задерживать, в случае непредвиденных ситуаций сразу посылать за ним, и помчался в Картымазовку.

У крыльца дома, где он впервые разговаривал с Картымазовым, его встретила Василиса Петровна и проводила в горницу.

Картьшазов и Филипп шагнули ему навстречу и оба по очереди молча обняли.

Федор Лукич протянул два листа грубой желтой бумаги, свернутых в трубку, — один большой с печатью на шнурке, другой маленький, простой..

Медведев начал с большого.

Федору Картымазову — Ян Кожух Кроткий

Прослышал я о постигшей тебя беде — пропаже дочери твоей Настасьи. Места у нас тут для жизни недобрые, и много несчастий терпим от подлых всяких разбойников. Я сам в тот же день; когда дочь твоя пропала, пострадал от них: дом мой сожгли и много людей побили.

И вот подумал я: мне-то ничего — за мной стоит славный князь Бельский, что пожаловал мне двор и земли, а за ним — великий король Казимир. А вот каково-то тебе, бедному?! От власти далеко, людей мало, заступиться некому… И решился я протянуть тебе дружескую руку, облегчить горе, уменьшить страдания… Ведь имей ты крепкого заступника, тут бы тебе и помощь и спасение! Вот у меня — как только беда случилась — сразу князь Бельский помог дом лучше прежнего укрепить и людей много новых прислал, так что теперь я не боюсь ничьих набегов. Понимаешь, о чем я, соседушка?! Так вот я и говорю: взял бы ты да и послал грамотку князю нашему Семену Ивановичу Бельскому, что, мол, хочешь отойти под его защиту со всей землей своей из-под руки московского князя Ивана Горбатого — от него ведь не дождаться тебе помощи! А наш добрый князь Семен Иванович тут же и помог бы тебе дочку поскорее сыскать, да и отнять у насильников проклятых, покуда, не приведи Бог, греха какого не вышло. Да еще, думаю, землями новыми да людьми бы тебя пожаловал, если попросишь хорошенько…

Уж ты не бойся — он сразу отыщет разбойников и отнимет у них дочку твою! А ежели медлить будешь, то можно и не успеть…

Ну, в общем, ты гляди сам — как оно для тебя лучше…

Подумай дня каких два-три, а то и сразу отпиши с гонцом.

Ну, а ежели до мая седьмого дня не получу от тебя весточки, то уж не пеняй — не моя вина — хотел я по-дружески, по-соседски помочь.

Кланяюсь тебе низко и гонца жду.

Писано в имении Синий Лог мая дня третьего, года 1479-

А писал и печать свою приложил Князя Семена Бельского слуга и дворянин

Ян Кожух Кроткий.

Василий взял меньший лист и прочел несколько строк; написанных ровно и четко:

Дорогой батюшка!

Я жива и здорова. Со мной обращаются хорошо и никакого зла не чинят. Говорят, что к тебе уже послали гонца и через три дня мы увидимся. Ежели понадобится для выкупа, продай все, что ты хотел отдать за мной в приданое — я знаю, что суженому моему дороже всего одна любовь моя, также как мне — его. Больше нам ничего не нужно.

Низко кланяюсь тебе, матушке, братцу Петруше и, конечно, милому моему Филиппу.

Любящая твоя дочь Настенька.

— Это не все, — угрюмо сказал Филипп и протянул еще один лист с печатью.

Филиппу, Алексееву сыну Бартеневу — Ян Кожух-Кроткий

Узнал я, соседушка, о несчастье твоем — пропаже милой невестушки — да и написал тотчас батюшке ее Федору Лукичу. Советовал я ему обратиться за помощью к нашему доброму князю Семену Ивановичу, да заодно и тебе решил написатъ, чтоб поддержал ты меня и от себя еще поговорил с будущим тестем.