Агата Кристи. 11 дней отсутствия - Джаред Кейд

Агата по большей части не упоминала в своих произведениях о конкретных обстоятельствах, связанных с войной и другими событиями, в основном потому, что не хотела задерживать на них внимание читателей, а кроме того, понимала, что в противном случае читатели утратят интерес к ее сочинениям, как только закончится война. Триллер «Н или М?», в котором отважные сыщики Томми и Таппенс Берестфорд срывают попытку вторжения гитлеровской пятой колонны в Англию, был напечатан отдельными выпусками в американском журнале «Редбук» в марте 1941 года. Патриотический посыл, содержащийся в этом триллере, прозвучал оптимистической нотой, призывающей американцев к борьбе с нацизмом.

В прошлом работа была для Агаты самым лучшим средством отвлечься от различного рода неприятностей, но поскольку ее финансовое положение становилось все более и более затруднительным, она чувствовала, что это средство уже не помогает. Какой смысл писать, если за это не платят денег, говорила она своему литературному агенту Эдмонду Корку. Он успокоил ее новостью о том, что американская кинокомпания «Майлстоун» предложила купить права на экранизацию «Н или М?», а это при их возможностях «обеспечивало мировой прокат», и значит, деньги, которые она заработает, будут выплачены ей непосредственно в Англии. Дважды за время войны грабительские налоги почти довели Агату до банкротства, и, предпринимая отчаянные попытки предотвратить это, она дважды безуспешно пыталась продать Гринуэй, который в начале войны стал домом для эвакуированных детей, и был им до тех пор, пока не понадобился Военно-морскому министерству для нужд ВМФ США. Ее приводили в ужас и собственный творческий простой, и отчаянные попытки удержаться на плаву в финансовом смысле.

Она, доверяя Эдмунду Корку, откровенно призналась ему, что ее нервная система не в силах выдержать такого состояния: когда не можешь писать, но писать надо, чтобы зарабатывать деньги. Она с горечью вспоминала, как в период крушения ее первого брака могла отложить законченную рукопись в дальний ящик, вместо того чтобы писать «эту идиотскую книгу» «Большая четверка» и заставлять себя завершать «Тайну голубого поезда».

С начала войны Нэн и Юдифь пребывали в состоянии вражды. Нэн торопилась как можно скорее выехать из Лондона, надеясь, что там будет более безопасно. Юдифь наотрез отказалась ехать с ней, объяснив это тем, что в провинции ей будет скучно. Она понимала, что будет скучать по лондонской ночной жизни, и Нэн скрепя сердце разрешила ей пожить год в доме дяди Лайонела и тети Джоан на Виктория-роуд, неподалеку от Кенсингтон Хай-стрит. Молодая женщина не боялась бомбардировок, а думала лишь о том, как бы получше провести время. «Когда ты молод, ты никогда не думаешь, что это может случиться с тобой». Юдифь вспоминает, что она не однажды использовала вой сирен как оправдание того, что возвращалась из ночных клубов на Виктория-роуд только под утро.

Нэн хотела, чтобы Юдифь пошла учиться на медсестру, это и явилось основной причиной конфликта между матерью и дочерью. То, что у Юдифи нет никакой профессии, очень беспокоило Нэн. Юдифь, делясь своими проблемами с Агатой, под конец разрыдалась, поскольку не имела ни малейшего желания становиться медсестрой. Агата, относившаяся к Юдифи как ко второй дочери, знала о ее любви к детям и подыскала ей работу добровольного помощника няни в детских яслях для эвакуированных детей, находившихся вблизи Гринуэя. Такое решение, устроившее всех, позволило Юдифи сначала жить с Нэн на Топ-Клоз в Чарстоне, а потом в Пенхилл в Бриксхеме — обе деревни были рядом с Гринвудом.

У Нэн не было охоты снова возвращаться в Лондон, спокойная загородная жизнь нравилась ей больше. Когда склад в Лондоне, в который она сдала на хранение мебель из Чейн-Коурта, разбомбили, Нэн убедилась в правильности своего решения переехать в Девон. Ее волновало то, что Агата переехала в Лондон, где работала в госпитале, ведь над городом постоянно висела угроза бомбардировок. По этому поводу Юдифь сказала: «Агата была женщиной невиданной смелости и любила Англию сильнее всех в ней живших».

Но у Агаты были и более счастливые, более спокойные времена, когда бомбардировки прекращались. Нэн вдруг неожиданно появилась в Лондоне. Жизнь в шумном Пенхилле казалась ей трудной, и она остановилась в фешенебельном лондонском «Хайд-Парк-отеле», где большинство постояльцев предпочитали спать в коридорах и переходах, полагая, что эти места более безопасны во время ночных бомбардировок. Встречаясь с золовкой, Агата неизменно задавала один и тот же вопрос: «Не пожалею полфунта, только скажи, с кем ты сейчас?»

Сейчас, после переезда из Пенхилла, у Нэн уже не было того обилия кавалеров, как до войны, хотя вдобавок к притворно застенчивым манерам и внешности благородной леди она обладала весьма привлекательным чувством юмора, подчас отнюдь не салонного, который так нравился мужчинам. Агате нравилось слушать рассказы подруги о недавних победах на любовном фронте, и, возможно, поэтому Нэн стала прототипом богатых, привлекательных, часто разведенных femmes fatales^[74], наиболее типичными из которых были Рут Ван Ридок в романе «Они делают это с зеркалами» и леди Седжуик в романе «Отель «Бертран».

В знак дружбы Агата официально посвятила свой, вышедший в 1942 году роман «Тело в библиотеке» Нэн («Моей подруге Нэн»). По сюжету романа второе тело обнаружено в сгоревшем автомобиле в карьере Венн, к которому ведет заброшенная дорога от Уотер-Лейн, в котором легко угадывается Ньюлендс-Корнер. Описанный в романе отель не похож на «Харрогит-Гидро», как может показаться некоторым — его прототипом стал «Империал отель» в Торке.

Как это ни смешно, но публикация в следующем году романа «Пять поросят» внушила некоторым читателям ошибочную мысль, что в этом произведении присутствует закамуфлированная информация об исчезновении. Это связано с тем, что жертва, Амьяс Крейл, инициалы которого совпадают с инициалами Агаты, был убит, по всей вероятности, своей женой шестнадцать лет назад из-за его связи с молодой женщиной. Помимо совпадения собственных инициалов с инициалами жертвы, Агата наделяет убитого мужа некоторыми чертами Эймиаса Бостона, с которым она в подростковом возрасте флиртовала во время подготовки любительского спектакля «Синяя Борода, приносящая несчастья».

Вопреки финансовым затруднениям, Агата сохраняла литературный темп, опубликовав в годы войны двенадцать книг. Душевное успокоение она находила в укрепившейся приверженности религии. Войне, казалось, не будет конца, но ее вера в то, что в природе нет ничего вечного, поддерживала ее. Во время войны у нее появился дополнительный источник денег — она адаптировала для сцены три романа: «Десять негритят», «Свидание со смертью» и «Смерть на Ниле», постановки которых прошли с различной степенью успеха. Нэн и Юдифь были зрителями на всех премьерных спектаклях пьес Агаты.

Розалин между тем вышла замуж за Хьюберта Причарда, капитана Королевскго Уэльского стрелкового полка, и после замужества жила в Уэльсе. В сентябре 1943 года, к несказанной радости Агаты, Розалинд родила сына, Мэтью. Радость Агаты, ставшей бабушкой, омрачалась лишь тем, что рядом не было Макса. Она отчаянно скучала по Максу и боялась, что в разлуке они отдалятся друг от друга, хотя надеялись на радостное и желанное продолжение супружества, если каждый будет заниматься своим делом на своем месте. Агата страстно желала быть рядом с Максом еще и потому, что из ее памяти пока не стерлись воспоминания о Первой мировой войне и ее губительном воздействии на их брак с Арчи. Изменятся ли ее отношения с Максом после столь долгой разлуки? — спрашивала она себя.