Крах 1941 - репрессии не при чем! "Обезглавил" ли Сталин Красную Армию? - Андрей Смирнов

Все сказанное о БВО относится и к Калининскому округу, чьи войска до 1938 г. входили в состав Белорусского.

Огневая выучка пехотинцев-дальневосточников, даже если судить о ней по итоговым оценкам частей и соединений, содержащимся в годовых отчетах ОКДВА от 21 октября 1935 г. и 30 сентября 1936 г.125, была однозначно неудовлетворительной и в 1935-м, и в 1936-м. Согласно отчету штаба ОКДВА от 18 мая 1937 г. и отражавшей результаты майских и июньских проверок справке «Состояние боевой подготовки войск ОКДВА к 15 июля 1937 г.», в последние «предрепрессионные» месяцы эта выучка была удовлетворительной, но анализ других документов заставляет признать ее приближающейся к «неуду». Ведь, во-первых, из 13 стрелковых дивизий Блюхера 7 к маю и 5 к июлю заслуживали здесь только «неуда», а во-вторых, многие из тогдашних удовлетворительных баллов были получены лишь благодаря очковтирательству. «Мы привыкли в той или иной степени сделать [так в документе. – А.С.] отступление от уставов, наставлений, у нас вошло в привычку округлить результаты стрельбы, чтобы тем самым повысить общий балл […]», – прямо говорил в конце апреля 1937-го на дивпартконференции командир 32-й стрелковой дивизии полковник Н.В. Смирнов…126 Что же до конкретных фактов, приведенных на Военном совете 1938-го, то, как мы видели в главе 2, не приведенным к точному бою стрелковое оружие было и во многих дальневосточных частях, проверенных в 1936-м. А отсутствие элементарных навыков обращения с оружием, вскрытое в 1938-м в 34-й стрелковой дивизии, у ее бойцов было налицо и в «дорепрессионном» феврале 1937-го – и тоже в подразделении, выделенном для отражения возможного нападения японцев! В этом подразделении – 1-м батальоне 102-го стрелкового полка – не умели тогда набивать патронами ни магазины ручных пулеметов, ни ленты к станковым, а также укладывать эти ленты в патронные коробки…

Огневая выучка пехоты МВО и ХВО также тянула на «неуд» не только в 1938-м, но в «предрепрессионный» период. В МВО в 35-м ее уровень, по оценке начальника 2-го отдела Генштаба РККА А.И. Седякина, вообще был «элементарным»; «на весьма низком уровне», заявил 21 ноября 1937 г. на Военном совете комвойсками МВО С.М. Буденный, она «продолжала оставаться [выделено мной. – А.С.]» и в 37-м127. А С.К. Тимошенко, доложив 22 ноября 1937 г. тому же совету о неудовлетворительности огневой выучки пехоты своего ХВО, отметил, что по сравнению с предшествующим (т. е. «дорепрессионным». – А.С.) временем эта выучка не улучшилась, но не упомянул и об ухудшении…

Явно не ухудшилась в результате массовых репрессий и огневая выучка пехоты СКВО, СибВО и ЛВО. В двух первых она еще в 35-м находилась (по оценке того же доклада А.И. Седякина от 1 декабря 1935 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…») «на элементарном уровне». Подняться с него выше чем на удовлетворительный, на котором пехота обоих округов числилась здесь в 38-м, за полтора остававшихся до чистки РККА года было явно нереально (как мы видели, этого не удавалось добиться тогда даже и передовым округам). А в ЛВО – как явствует из доклада его комвойсками П.Е. Дыбенко на Военном совете 21 ноября 1937 г. – пехотинец к лету 37-го слабо отработал элементарные приемы обращения с оружием. В таких условиях огневая выучка «предрепрессионной» пехоты ЛВО никак не могла быть более чем удовлетворительной (т. е. быть выше, чем в 38-м)…

В ЗакВО (как мы видели в главе 1) пехота в «предрепрессионные» годы не имела «неуда» по огневой подготовке только благодаря очковтирательству. В САВО, по крайней мере, из ручного пулемета на «неуд» тоже стреляли не только в 38-м, но и в течение всего «предрепрессионного» периода: задачи по стрельбе из ДП, отмечал в ноябре 37-го на Военном совете комвойсками САВО А.Д. Локтионов, не выполняются «из года в год»…128

Плохое владение ручной гранатой, демонстрировавшееся в 38-м пехотинцами Белорусского округа, явно было характерно для них и в 36-м. Ведь вряд ли случайно те два стрелковых полка БВО, об успехах которых в гранатометании в «предрепрессионный» период сохранились сведения (110-й и 111-й), в октябре 1936 г. имели здесь неудобосказуемые 1,4–1,8 балла…129

Физическая подготовка. Штыковым боем, отмечал 29 ноября К.Е. Ворошилов, в РККА в 1938-м «по-настоящему не занимались»129а. В МВО, подтверждал С.М. Буденный, штыковым боем к осени 1938-го «по-настоящему» «не овладели»130; по-видимому, так же обстояло дело и в ЛВО, где этим боем занялись только осенью…

Однако в первой, «предрепрессионной» половине 1937-го штыковой бой в РККА (как отмечалось в директивном письме А.И. Егорова от 27 июня этого года) был вообще «не отработан»!131 По крайней мере, для пехоты ОКДВА (по другим округам сведений за 1935–1936 гг. нет) неумение работать штыком было характерно на протяжении всего «предрепрессионного» периода. В 35-м «неудовлетворительное» владение штыком не решился скрыть от Москвы даже отчет ОКДВА за этот год;132 слабую подготовленность своей пехоты по штыковому бою констатировал и отчет ОКДВА за зимний период обучения 1935/36 учебного года (от 17 мая 1936 г.).

Б. Танкисты

Тактическая выучка. Судя по выступлениям тех, кто хоть как-то затрагивал этот вопрос, в тактическом отношении танковые части и подразделения РККА осенью 1938-го были подготовлены не более чем удовлетворительно. Согласно докладам соответствующих командующих войсками, в ЛВО сколоченность танковых экипажей, взводов и рот была тогда вполне удовлетворительной, а батальонов – удовлетворительной; в СКВО танковые роты и эскадроны были сколочены уже только удовлетворительно, а танковые батальоны и полки – еще «хуже». Примерно так же, по-видимому, обстояли дела и в МВО (где «личный состав» «добился слаженности работы» только «экипажа, взвода и роты»), а в КалВО «кое-как» было отработано только «действие экипажа», а уже «роты не отработаны совершенно»…133

Но ведь в первой, «дорепрессионной» половине 37-го – как явствует из сообщения директивного письма А.И. Егорова от 27 июня 1937 г. о неотработанности в танковых войсках РККА боевых стрельб (т. е. тактических учений с боевой стрельбой) даже во взводном масштабе – в Красной Армии не были как следует сколочены даже и танковые взводы! В тех танковых батальонах, которые в 1938 г. передали (вместе со стрелковыми дивизиями, в состав которых они входили) из Белорусского в Калининский округ, роты вряд ли были сколочены и в 36-м. Ведь все четыре танковые роты, переданные в конце 1936 г. отдельными танковыми батальонами стрелковых дивизий БВО в 4-ю механизированную бригаду, «в тактическом отношении» оказались подготовлены «слабо»134. А взяли их из четырех разных батальонов… Сведениями о «дорепрессионном» уровне сколоченности танковых подразделений МВО, ЛВО и СКВО мы не располагаем, но пример передового БВО впечатляет…

Огневая выучка. Даже если допустить, что отчитывавшиеся на совете командующие войсками округов не приукрашивали ситуацию, огневую выучку советских танкистов образца осени 1938 г. в целом все равно придется признать не более чем удовлетворительной. Комвойсками КОВО (как и командир 57-го особого стрелкового корпуса) доложил, что его танковые части стреляют хорошо, но в двух других крупнейших группировках войск РККА – белорусской и дальневосточной – танкисты однозначно стреляли на чистый «неуд». Ведь то, что в БОВО результаты стрельбы из 45-мм танковых пушек (стоявших на подавляющем большинстве танков округа) были «плохими», признал на совете сам комвойсками этого округа М.П. Ковалев, докладу которого вообще-то был присущ откровенно «парадный» тон… А на Дальнем Востоке, доложил участвовавший в инспектировании танковых войск 1-й и 2-й отдельных Краснознаменных армий комбриг С.М. Кривошеин, командиры башен не только «плохо стреляют», но и «зачастую не знают пушек», а первая же проведенная комиссией боевая стрельба «дала неудовлетворительные результаты»135.