Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование - Уильям Реймон

* * *

Писатель Дэвид Маршалл живет в Сан-Франциско. Если верить его родителям, то Мэрилин он полюбил еще в детстве, когда узнал о ее существовании и... о главе государства, президенте Эйзенхауэре. Эта страсть к Блондинке привлекла его в ряды организации Forever Marilyn («С Мэрилин навсегда»). Такие ассоциации, объединяющие верных поклонников покойной звезды, были, есть и будут всегда. Организация Forever Marilyn, однако, отличается от остальных, предпочитая идолопоклонничество изучению. Здесь люди изучают Мэрилин так, как другие готовятся к экзаменам. На полном серьезе члены клуба препарируют, наблюдают и тщательно исследуют жизнь звезды.

Маршалл довел это увлечение до пароксизма, сосредоточившись почти исключительно на ее смерти. Это стало чем-то вроде его узкой специализации, но, поскольку он проявляет реальную открытость ума, конечный результат весьма неплох.

Ему пришлось, как любому критически настроенному исследователю, столкнуться с дымовой завесой, которая окружает эти драматические часы и была создана мифом о звезде. «Самым наглядным примером этому служит роль семейства Кеннеди, - рассказал писатель. - Продолжала ли Мэрилин Монро занимать столь важное место в нашей национальной памяти, если бы не была связана с загадкой клана Кеннеди?»[20].

Самая сексуальная кинозвезда мира, самый молодой президент на планете. Лос-Анджелес, 5 августа 1962 года. Даллас, 22 ноября 1963 года. Все настолько взаимосвязано, что способствует разжиганию интереса любого писателя: разбитые судьбы, сексуальность, трагедии. И навечно застывшие две улыбки на глянцевых обложках - что может быть более привлекательным и продаваемым?

Но поверх гламурно-мрачной стороны вещей вопрос Маршалла не так уж невинен. И, как мы это увидим позже, ответ на него помогает приблизиться к истине.

Но сегодня Дэвид предпочел переформулировать вопрос: «А помнили бы так Джона Кеннеди, если бы он не был связан с легендой Мэрилин?»

Сам бы я до этого не дошел, поскольку полагаю, что присутствие Мэрилин и Джона в нашей памяти больше связано с внезапностью их смерти. Возможно, с этим трудно согласиться, но выстрелы из «Дили Плаза» намного больше помогли созданию легенды, нежели любое политическое решение, принятое им в период президентских полномочий. А смерть Мэрилин - коктейль из паров алкоголя, смесь лекарств и слухов о делах государственной важности - оказалась намного важнее в плане жизненности мифа, нежели все ее заслуги в кинематографе.

Дэвид Маршалл продолжал: «Посмертное соединение судеб Мэрилин и Джона Кеннеди приняло особенно большой размах в середине семидесятых, и с годами интерес к этому ничуть не ослабевает, а только возрастает. Словно эти двое заключили посмертное соглашение: оставайся рядом со мной, и никто тебя не забудет».

* * *

Возможно, Дэвид Маршалл прав, и популярность одного поддерживается популярностью другого. Возможно, что в каждой книге, в каждом документальном фильме, в каждой статье, касающейся легенды о двух обреченных, поддерживается бессмертие воспоминания о президенте и актрисе. Но меня заинтересовал другой аспект этого заявления Дэвида. Сам того до конца не осознавая, он сформулировал главный аспект правды о Мэрилин.

Не он ли, специалист по жизни и смерти актрисы, признал, что о связи между ДФК и Мэрилин открыто заговорили в середине семидесятых годов? Но почему именно в середине семидесятых?

Джон Ф. Кеннеди погиб в 1963 году, Мэрилин умерла за год до этого.

Роберт Кеннеди был убит в 1968 году. Некоторые близкие к актрисе и этим двум политикам также ушли в мир иной к тому времени.

И все-таки, почему именно середина семидесятых?

Эта мысль не давала мне покоя. За ней следовала лавина связанных с этим вопросов.

Почему пришлось ждать около десяти лет, чтобы начать тиражировать и продавать тайну любви Джона и Мэрилин? Неужели потому, что главных действующих лиц этой истории уже не было на свете?

Главной задачей стало расшифровать слова Дэвида Маршала. Но перед этим надо было изменить ход времени и вернуться назад в 1964 год.

И пойти в неожиданном направлении - не в Вашингтон с его тайнами, не в Лос-Анджелес с его обманами. Нет, первую остановку я должен был сделать в Статен-Айленде, что в штате Нью-Йорк.

Именно там все и началось.