Фемистокл - Виктор Поротников

Ободрённые вчерашней победой, они спокойно ждали появления персидского флота.

Тыл эллинскому флоту прикрывали триеры коринфян и мегарцев, стоявшие у островка Фармакусса.

Взошло солнце. Однако корабли варваров не выходили в море. Ожидание тянулось почти до полудня. Наконец на триере Фемистокла пропела труба, по сигналу которой эллинский флот вернулся к своим стоянкам. Часть кораблей направились к Пситталее, чтобы забрать воинов Аристида. Предводители эллинского флота торжествовали: боевой дух врагов был сломлен!

Собравшись на совет, эллинские военачальники стали решать, что делать дальше. Хотя они, как обычно, собрались в шатре Еврибиада, но негласное главенство теперь безоговорочно принадлежало Фемистоклу. Еврибиад по-прежнему председательствовал на совете, однако он прежде всего прислушивался к тому, что говорил Фемистокл.

А тот предложил послать самые быстроходные корабли к Геллеспонту, чтобы разрушить возведённые Ксерксом мосты.

- Таким образом, - заявил Фемистокл, - мы поймаем Азию в Европе. Потомки до скончания времён будут прославлять нашу находчивость и доблесть, а варвары получат на будущее такой урок, какого не забудут никогда.

Почти все военачальники бурно поддержали идею Фемистокла.

Лишь немногие помалкивали, явно не одобряя услышанное. В числе этих немногих были Еврибиад и Адимант.

Еврибиад без приказа из Спарты не имел права посылать корабли в такую даль, поэтому не знал, как поступить. Ему нравилась дерзость Фемистокла, но эта дерзость спартанцу могла выйти боком, поскольку разрушение мостов на Геллеспонте - не столько стратегия, сколько политика. Политикой же в Лакедемоне занимаются не полководцы, а эфоры. Это у афинян военачальники имеют право во время войны влезать в сферу межгосударственных интересов. У спартанцев такого никогда не было.

Адимант же был достаточно умён и проницателен. Он сразу увидел в замысле Фемистокла давнее желание афинян владеть проливами в Пропонтиде. Через эти проливы в Элладу везли дешёвую скифскую пшеницу. Прибрать к своим рукам торговлю понтийским зерном хотел ещё афинский тиран Писистрат, но тогда ему помешали эгинцы, имевшие сильнейший в Элладе флот. Ныне афиняне владеют могуществом на море, а это означает, что после победы над персами они непременно вытеснят с восточных торговых путей тех же эгинцев, и не только их одних.

Вот о чём думал Адимант, с хмурым видом внимая Фемистоклу.

Вслух возразить последнему осмелился лишь Аристид, к удивлению афинских навархов.

Аристид сказал следующее:

- До сих пор мы воевали с Ксерксом расслабленным. Но что будет, если мы запрём его в Элладе? Я думаю, что Ксеркс, имеющий под своей властью огромное войско и доведённый до последней крайности, вряд ли будет сидеть под золотым балдахином и спокойно взирать на своих горе-навархов. Он пойдёт на всё и перед лицом опасности станет сам участвовать в военных действиях. Может случиться так, что Ксеркс покорит всю Элладу - город за городом и народ за народом. Поэтому нам не следует разрушать мосты на Геллеспонте, дабы у персов всегда была возможность для бегства.

Фемистокл после краткой паузы счёл сказанное Аристидом разумным и предложил военачальникам подумать над тем, как заставить Ксеркса уйти из Эллады.

После военного совета Фемистокл велел, чтобы к нему привели евнуха Арнака, взятого в плен на Пситталее. Арнак находился в услужении у одного из племянников Ксеркса, который тоже угодил в плен и был принесён в жертву Дионису Оместу.

Фемистокл обставил встречу с евнухом так, будто он скорбит о поражении персидского флота и желает предупредить Ксеркса о намерении эллинов плыть к Геллеспонту, чтобы разрушить наведённые там мосты.

- Я советую царю царей поспешить к своим рубежам и переправиться в Азию, покуда эллины чинят корабли. Со своей стороны я сделаю все, чтобы флот эллинов как можно дольше оставался у Саламина.

При этом разговоре присутствовал лишь Сикинн, который переводил сказанное на персидский язык.

Когда стемнело, Фемистокл вызвал к себе Аброника, приказав посадить Арнака на пентеконтеру, незаметно перевезти через Саламинский пролив и высадить на аттическом берегу неподалёку от персидских дозорных.

В последующие два дня персы затеяли непонятные приготовления у мыса напротив острова Пситталея. Сюда переместился их военный стан, до этого располагавшийся возле Пирея. Сюда же персы подогнали около сотни грузовых судов, многие из которых были доверху загружены досками и канатами. Когда персы начали производить замеры глубин в проливе и устанавливать корабли на якорях бортами друг к другу, эллинам стал понятен их замысел. Ксеркс вознамерился-таки соединить плавучим мостом берег Аттики и остров Пситталею, чтобы затем от Пситталеи соорудить из кораблей другой мост до острова Саламина. По этим двум мостам персидское войско сможет за полдня перейти с материка на Саламин. Эти же мосты заблокируют эллинский флот в Саламинском проливе.

Военачальники снова собрались на совет в шатре Еврибиада.

Адимант и пелопоннесцы настаивали на том, чтобы флот начал отступление к Истму через Мегарский пролив.

- Сначала надо проверить, есть ли в Мегарском проливе корабли персов, - возразил Еврибиад. - Если враг ждёт нас там, то путь для нашего флота будет закрыт.

- Я посылал на разведку триаконтеру, - немедленно отреагировал Адимант. - Путь свободен.

Еврибиад посмотрел на Фемистокла, ожидая, что он скажет.

- Персы ведь ещё только собираются наводить мост до Пситталеи, - заметил Фемистокл. - Может, у них ничего не получится, а мы испугались раньше времени. Думаю, следует немного подождать и поглядеть, как станут развиваться события. Своим бегством мы только покажем Ксерксу, что и после столь громкой победы боимся его.

Фемистокла поддержали помимо афинских навархов эгинцы, мегарцы, эвбеяне и амбракиоты. Поддержал его и Еврибиад.

Адимант и его сторонники примолкли.

Прошло два дня. Персы почему-то бездействовали, хотя для наведения моста у них всё было готово. Даже погода благоприятствовала этому.

Всё разъяснилось, когда в гавань Саламина вошла фасосская триера, командир которой решил перейти на сторону эллинов. Триерарха звали Тифеем. Он поведал эллинам, что Ксеркс с обозом и отборными отрядами конной и пешей гвардии ушёл из Афин ещё три дня тому назад.

- Вчера ушли из Фалера все боевые суда персов, - рассказал Тифей. - Днём раньше двинулись в путь к Геллеспонту грузовые корабли. Моя триера должна была сопровождать караван грузовых судов, вышедший из Фалера вместе с персидскими боевыми кораблями. Однако в пути караван распался. Финикийцы на своих быстроходных триерах уплыли далеко вперёд. Тихоходные суда варваров застряли у острова Андрос. Хиосцы отказались охранять награбленное персами добро и отправились к себе домой. Так же поступили скиросцы, но перед этим они разграбили один персидский корабль, трюм которого был набит изделиями из серебра.