Когда зомби оживают... Призрачная магия Черного континента - Арчибальд Брукс

– Господин Черный Роджер, вы известный исследователь и путешественник, пожалуй, теперь можно открыть тайну, что ваше настоящее имя Гарольд Фальк?

– Не уверен, что это лучшее, что вы можете сделать. Еще раз произнесете это вслух, и я вам больше не скажу не слово.

– Скажите, последняя поездка в Африку стала для вас неожиданностью? Ходят слухи, что вы близко познакомились с древней магией и теперь способны сами колдовать не хуже африканских магов?

– Милейший, Африка удивительна, она всегда разная, тем и манит к себе. Как дева, подобная прекрасной и капризной вакханке, затянувшей вас в свои сети. А магия, она существует лишь для избранных. Не надейтесь, что за пару месяцев можно постичь то, что другие познают десятилетиями! Это наша европейская глупая привычка спешить…

– Люди-леопарды, эти убийцы в пятнистых шкурах. Вы призвали их к ответу. Как вам удалось это?

– Без комментариев. Здесь все гораздо серьезнее и глубже, чем показывают наши журналисты. «Леопарды» – не убийцы и не маньяки. Их обряды – это чуждые нашей культуре традиции, которые кто-то использует с выгодой для себя. Слишком много отрицательного подарили белые чернокожим братьям. Они пробудили в некоторых черные стороны души, такие как страсть, амбиции, жажда власти и денег. Раньше они не знали этого. Поймите, для нас каннибал – маньяк-людоед, любитель человечины. У них человеческое мясо – не еда, они не едят себе подобных пачками. Изредка людей приносят в жертву, редко, избранных. Это ритуальная трапеза. Вам ничего не напоминает? Причастие, тело Иисуса? Они лучше и честнее нас!

Ничего себе, что же там происходило? Опять «леопарды», какие-то загадки, приключения. Пожалуй, его рассуждения о каннибалах нежизненны, пожиратель человечины – он и есть маньяк, даже если это происходит в ритуальных целях. Тогда и Джек-потрошитель когда-то терзал англичан исключительно с точки зрения приобщения к потустороннему.

В тот день я с трудом отучился, забыл о вечерних развлечениях, проигнорировал звонки от трех девиц – мне не терпелось найти все связанное с этими «леопардами». Придя домой и перечитав еще раз свою подборку, я обнаружил, что, во-первых, кончаются сигареты, а во-вторых, дико хочется есть. Пришлось натянуть куртку и отправиться в ближайший супермаркет. Идти было далековато, закурив последнюю сигарету, я решил пройти через парк. Конечно, ночью рядом с негритянским районом спокойно не бывает. Я не расист, я разделяю людей не по национальности, а по человечности. Но эти ребята пару раз доставляли мне хлопот.

Я шел себе, сохраняя бдительность и поглядывая на усыпанное звездами небо, когда, засмотревшись на красоты, чуть не сбил велосипедиста. Быстро среагировав, я успел вовремя отскочить в заросли кустов, правда, споткнулся обо что-то и еле удержался на ногах. Раздвинув ветки и всмотревшись в темноту, я почуял, что ноги мои становятся ватными, а желудок сжимается в комок: там лежал мертвый чернокожий человек! Более того, он был настолько изуродован и окровавлен, будто стал жертвой взбесившегося мясника или дикого зверя. Что-то знакомое показалось мне в мертвеце, я взял себя в руки и посветил мобильным телефоном. Черт возьми, это был тот самый тип, что приходил днем в университет к Гарри Фальку, – Сагиб! Полный абсурд, так не бывает! Двадцать первый век, Нью-Йорк – и растерзанный в клочья труп какого-то упитанного негра в городском парке… Начав соображать, первое, что я понял, – надо поскорее убираться отсюда, иначе оставшуюся часть ночи я проведу в полицейском участке. Пожалуй, стоит позвонить из автомата в полицию и анонимно сообщить о трупе.

И скорее домой, не мои это дела, надо задавить любопытство на корню, иначе влипну в какую-нибудь историю! Не зря я испытывал отвращение к африканской культуре!

Самое удивительное, что у меня и сомнений не возникло по поводу того, как именно погиб этот несчастный. Слишком хорошо я помнил все услышанное у дверей аудитории Фалька и то немногое, что успел вычитать, пытаясь потешить собственное любопытство. Здесь не надо быть специалистом, чтобы прийти к выводу, что такие увечья человеку может нанести лишь хищник, наделенный мощными когтистыми лапами и клыками. Господи, неужели существуют люди-оборотни? Вдруг в темноте мне послышались мягкие шаги и урчанье. Похолодев от ужаса, я понесся сломя голову – и вдруг увидел пятнистую шкуру, с которой столкнулся лоб в лоб… Вот она – смерть. Я закрыл глаза, почувствовал удар и… неожиданно услышал визг! Господи, совсем нервы ни к черту. Конечно же, это был не леопард, а габаритная дамочка в шубке под искусственного леопарда, а я несся, не разбирая дороги, и врезался в нее на всех парах. Она же, бедняга, решила, что я претендую на ее честь или кошелек. Дура! Это происшествие разрядило обстановку – мне хотя бы перестали мерещиться леопарды в городском парке.

Выбравшись из парка и сообщив в полицию писклявым голосом о трупе с автомата на Кингс-авеню в лучших традициях детективного жанра, я почувствовал у себя пугающие симптомы опасного состояния: жажду приключений. С детства любил влезать в таинственные истории или придумывать их самостоятельно, и вот судьба подбросила мне подарочек – просто грех не воспользоваться! Вначале я попытался подавить это предощущение хаоса, что мне почти удалось, и, купив сигареты, отправился домой. В парке уже выли полицейские сирены, царила суета и бормотали рации. Я сделал крюк, пытаясь утихомирить чехарду мыслей, и не заметил, как оказался дома. Может, позвонить Фальку? И что ему сказать: мистер Фальк, я в парке видел труп того человека, что приходил сегодня в университет? Нет уж, пусть сами разбираются, а я буду готовиться к экзаменам и прожигать оставшееся от них свободное время в свое удовольствие. Мы в субботу с ребятами собирались зажигать в «Революшн» до самого утра.

Сев у компьютера, я отключился, погрязнув в дебрях африканских записей, как внезапно почувствовал, что меня несильно чем-то ударили в спину. Я подскочил и онемел от удивления: посреди комнаты, обрызгав кровью ковер лежала курица без головы. Она смотрелась отвратительно. Почему-то эта курица напугала меня больше, чем увиденное в парке: ноги подкосились, и я сел прямо на пол. Может, шутка? Хахаль Лавинии, той девчонки, из-за которой я вляпался в курс африканской цивилизации, решил поиздеваться надо мной? Подобные объяснения не успокаивали, ведь я, хоть и был двоечником, но кое-что о вуду читывал, а также умел складывать дважды два. Дохлые куры, кровища, куклы восковые с иголками – у меня уже начинало ныть в боку. Так и представлялось, как кто-то с остервенением вонзает иглу в мою миниатюрную восковую копию вуду. Это я знаю… Взять, к примеру, «Сердце Ангела» с Микки Рурком – не хотел бы оказаться на его месте, мои нервы этого не выдержат. Уходя из дома, не надо оставлять открытым окно во избежание недоразумений.

В панике я нашел телефонную книгу, отыскал там номер Фалька и позвонил ему. Сразу полегчало. Профессор оказался дома и явно не спал, но, судя по его недовольному голосу, я отвлек человека от работы.

– Мистер Фальк, вас беспокоит Брукс, студент. Я должен вам кое-что сказать.

– Вы хотите перенести зачет? Без проблем, только зачем ради этого звонить по ночам?