Я - Малала. Уникальная история мужества, которая потрясла весь мир - Малала Юсуфзай

Доктор Джавид пригласил отца в свой кабинет, чтобы поговорить с ним наедине.

– Вы уверены, что забота о безопасности семьи – единственная причина, по которой вы отказываетесь сопровождать Малалу? – спросил он.

Доктор Джавид подозревал, что силовые структуры оказывают на моего отца тайное давление.

– Моя жена просила меня не оставлять ее одну, – ответил отец.

Доктор положил ему руку на плечо и заверил, что позаботится обо мне и сделает все возможное, чтобы я выздоровела.

– Разве не чудо, что вы оказались в нашей стране как раз тогда, когда Малала была ранена? – сказал отец.

– Я верю, что Господь, послав людям проблему, непременно посылает и решение, – ответил доктор Джавид.

Отец подписал документ, согласно которому моим опекуном на время пребывания в Великобритании назначалась доктор Фиона Рейнольдс. Со слезами на глазах он передал ей мой паспорт и пожал руку.

– Фиона, я полностью вам доверяю. Прошу, позаботьтесь о моей дочери.

После этого родители пошли в палату, чтобы попрощаться со мной. Это было в воскресенье, в 11 часов вечера. Я лежала с закрытыми глазами, и только грудь, слегка вздымавшаяся от дыхания, говорила о том, что я жива. Мама заплакала, отец стал ее утешать, говоря, что опасность миновала и теперь я на пути к выздоровлению. Отек мозга уменьшился, анализы крови стали значительно лучше. Отец не сомневался, что доктор Фиона и доктор Джавид сумеют вернуть меня к жизни.

Родители возвратились в свой номер в гостинице, но никак не могли уснуть. Где-то около полуночи раздался стук в дверь. То был один из офицеров, пытавшихся убедить отца оставить семью и лететь в Великобританию. Он заявил, что отец должен непременно лететь со мной. В противном случае я останусь в Пакистане.

– Я же сказал вам, что вопрос решен, – ответил отец. – Я не покину семью. Вы зря нас потревожили.

Офицер ушел, но вскоре раздался телефонный звонок.

– Вы должны лететь с Малалой, – сказал военный чиновник. – Вы ее отец, и если вы не будете ее сопровождать, британский госпиталь не сможет ее принять.

– Решение принято, – повторил отец. – Я не собираюсь его изменять. Через несколько дней, когда будут готовы паспорта, мы прилетим к ней всей семьей.

– Немедленно идите в госпиталь, нужно подписать кое-какие документы, – распорядился офицер.

Это показалось отцу подозрительным. Была ночь, и он не понимал, что может быть нужно от него военным в столь поздний час. Он боялся идти один и решил взять с собой маму. Отец так переживал, что всю дорогу до госпиталя повторял про себя стихи из Корана – притчу о пророке Юнусе, который был проглочен китом, подобно библейскому Ионе. Стихи, которые повторял отец, пророк Юнус твердил, находясь во чреве кита. В них говорилось о том, что всякий имеющий истинную веру способен найти выход в самых тяжелых и опасных обстоятельствах.

Когда отец и мама пришли в госпиталь, офицер сообщил им, что, если я полечу в Великобританию одна, необходимо подписать новые документы. Ничего особенного в этих бюрократических ухищрениях не было. Но отец находился на грани нервного срыва: секретность, который были окутаны приготовления к моему отъезду, необходимость постоянно иметь дело с военными, беззащитность нашей семьи – все это действовало на него угнетающе, и поэтому он, что называется, раздул из мухи слона.

Родители вернулись в гостиницу в подавленном настроении. Мысль о том, что я окажусь в чужой стране совершенно одна, казалась отцу невыносимой. Последнее, что я помнила, был школьный автобус, и отец с ужасом представлял, какой одинокой и покинутой я буду себя чувствовать, когда наконец приду в себя.

В 5 часов утра 15 октября под армейским эскортом меня доставили в аэропорт. Дорога от госпиталя до аэропорта была перекрыта, на крышах ближайших домов засели снайперы. Самолет, предоставленный королевской семьей ОАЭ, уже ждал на взлетной полосе. Потом мне рассказали, в какой поразительной роскоши мне довелось путешествовать. В салоне, помимо шестнадцати кресел, находилась огромная шикарная кровать, а в хвостовой части был оборудован настоящий мини-госпиталь. Тут же сидели медсестра и доктор из Германии. Ужасно жаль, что я была без сознания и ничего этого не видела. Самолет полетел сначала в Абу-Даби, где заправился топливом, а после взял курс на Бирмингем, где вечером благополучно приземлился.

Моим родителям оставалось только ждать. Им обещали, что паспорта будут готовы через несколько дней и они смогут меня навестить. Но пока они оставались в отеле, где не было ни телефонов, ни компьютеров, так что они не получали обо мне никаких известий. Ожидание казалось бесконечным.

Часть пятая
Вторая жизнь

Я патриот и люблю свою страну,

Ради нее я с радостью принесу любые жертвы.

23. Девочка, раненная в голову. Бирмингем

Я очнулась 16 октября, ровно через неделю после покушения. Тысячи километров отделяли меня от родного дома. Я не могла говорить, в мое горло была вставлена трубка, с помощью которой я дышала. Первый проблеск сознания произошел, когда меня на каталке везли в палату интенсивной терапии после очередной компьютерной томографии. После этого я вновь впала в забытье и только несколько часов спустя пришла в себя окончательно.

«Слава Аллаху, я жива» – вот первая мысль, которая пришла мне в голову. Я понятия не имела о том, где нахожусь, но догадывалась, что я не в Пакистане. Доктора и медсестры говорили по-английски, хотя, судя по виду, были уроженцами разных стран. Я пыталась заговорить с ними, но это было невозможно из-за трубки у меня в горле. Я заметила, что плохо вижу левым глазом – перед ним все расплывалось, и мне казалось, что у людей два носа и четыре глаза. В моем пробуждающемся мозгу проносились бесчисленные вопросы: «Где я? Как я сюда попала? Где мои родители? Живы ли они?»

Доктор Джавид, который находился рядом со мной, когда я очнулась, говорил, что никогда не забудет моего испуганного и растерянного взгляда. Он заговорил со мной на урду. Все, что я знала, – Аллах даровал мне вторую жизнь. Милая женщина с покрытой платком головой взяла меня за руку и произнесла традиционное мусульманское приветствие – «Ас-саляму алейкум». Потом она начала молиться на урду и читать стихи из Корана. Она сказала мне, что ее зовут Реханна и что она – служительница ислама. Ее мягкий голос звучал успокоительно, и я снова уснула.

Мне снилось, что я дома.

Проснувшись на следующий день, я заметила, что нахожусь в очень странной комнате без окон, с зелеными стенами и очень яркими лампами. Это была палата интенсивной терапии госпиталя Королевы Елизаветы. В отличие от больницы в Мингоре все здесь сверкало чистотой.