Opus Dei - Джон Аллен

«Мы здесь всегда молились — Богоматери Неустанной Помощи, святой Терезе и так далее, — сказала она. — Теперь у нас есть и святой Хосемария. В чем тут может быть проблема? Большинство прихожан не просто довольны этим, они испытывают трепет. Я вижу, что они стали более серьезными, чаще ходят на исповедь. Как можно с этим спорить?»

Если учесть, что в мире только 85 491 член Opus Dei и 1,1 миллиарда католиков, то есть вероятность, что каждый католик встретится за свою жизнь примерно с одним-двумя членами Opus Dei. Расхожее мнение об Opus Dei связано как раз с тем, кого именно они встретили. Это был Макклоски или Киш? Был это Плиске или Коста? Как они реагировали на увиденное и услышанное? Так, как Клок из Святой Марии Ангелов или как некоторые враждебно настроенные студенты Принстона? Восприятие Opus Dei как организации, «сеющей раскол», часто зависит от таких случайных встреч.

Opus Dei и иезуиты

Университет Святого Креста в Риме, относящийся к Opus Dei, занимает здание рядом с площадью Навона, которое когда-то принадлежало иезуитам. Папа Юлий III (1550–1555) отдал церковь Святого Аполлинария и прилегающие к ней здания, включая то, где сейчас действует Университет Святого Креста, Немецкому колледжу, открытому святым Игнатием Лойолой, основателем ордена иезуитов. В настоящее время святой Аполлинарий — основная церковь Университета Святого Креста, и в ее притворе отведено место, посвященное Эскрива. Дальше вдоль главного нефа перед алтарной преградой можно обнаружить две боковые часовни, оставшиеся с прежних времен. В одной находится статуя Игнатия Лойолы, в другой — его великого сподвижника и патрона миссионеров Франсиса Ксавьера.

Пусть никто не говорит, что у Бога нет чувства юмора, — ведь практически ежедневно огромное число «лучших мозгов» Opus Dei молится под взглядами иезуитов.

В каком-то смысле соперничество между Opus Dei и иезуитами нелепо, поскольку сам Эскрива глубоко преклонялся перед Игнатием. Создается ощущение, что эти два человека, разделенные веками, тем не менее понимали друг друга. Оба были испанцами, имели необузданный нрав и были способны в один момент проявить хладнокровие и организаторские способности, а в следующий — поэтическое мастерство и духовную щедрость. Фактически самим своим названием Opus Dei обязан иезуиту отцу Валентину Санчесу Руису, который некоторое время был духовником Эскрива и однажды бесцеремонно спросил у него: «Как подвигается ваше Божье дело?»

Однако в конце 1930-х — начале 1940-х годов в отношениях Opus Dei с иезуитами появилась трещина, когда испанский иезуит отец Анхель Каррильо де Альборнос стал допускать критические высказывания в адрес Opus Dei, в частности связанные с тем, что организация переманивала молодых людей из Мариинской конгрегации, которая традиционно «подкармливала» иезуитов. Каррильо назвал Opus Dei квазимасонской сектой, проводящей собственную политику. Все более острая полемика между Каррильо и Эскрива, которая отразилась в их переписке, приведенной в биографии Васкеса де Прада, была одним из тех случаев, когда непреклонная сила столкнулась с неоспоримым возражением. Оба были очень горды, оба убеждены, что другой введен в заблуждение.

Перед тем как присоединиться к иезуитам, Каррильо был блестящим юристом и, по общим отзывам, красивым, и привлекательным мужчиной. Те испанские иезуиты, чья деятельность в 1940-е годы только начиналась, рассказывают, какое влияние на их призвание оказали его проповеди, его духовное руководство и вообще его личность. Во время гражданской войны он служил капелланом в республиканской армии. После одной из атак он был ранен, и его оставили на верную смерть. Каким-то образом врач узнал, что он — иезуит, и решил его оперировать. В результате в его теле осталась платиновая пластинка, которая часто причиняла ему сильную боль. Когда Каррильо служил мессу, он иногда заливался слезами. Его считали героем, и неудивительно, что многие иезуиты присоединились к его сражению с Opus Dei. В какой-то степени им руководили состязательные мотивы, но он также был убежден во многих грехах Opus Dei, в частности в его секретности и антикатолической направленности. Диспут между ним и Эскрива не был теологическим, хотя Каррильо был ортодоксальным консервативным католиком.

Проработав некоторое время в иезуитской курии Рима, Каррильо в 1951 году покинул орден, чем совершенно поразил братьев-иезуитов. Будучи в Швейцарии, он написал письмо генералу ордена и возвратил деньги, которые орден дал ему на эту поездку. Он оказался в Париже, где стал работать у некоего предпринимателя (и предположительно торговца контрабандой) по имени Марторелль. Впоследствии он женился на его дочери Марии Терезе. Он умер в Париже в 1981 году, и осталось неизвестным, вернулся ли он в лоно церкви и причащался ли перед смертью. Тем не менее группа бывших членов Мариинской конгрегации заказала в Мадриде мессу в его память.

Антагонизм между Opus Dei и иезуитами, зародившийся в те далекие годы, уже никогда не исчезал и после Второго Ватиканского собора разгорелся с новой силой. Во всем мире иезуиты энергично работали под влиянием новых идей послесоборного периода: создавали общины для изучения Библии, упрощали теологические формулировки, привлекали авторитетов внутри и вне церкви и делали упор на «преимущественном праве выбора для бедных» как политическом и персональном императиве. Ясно, что Opus Dei стал плыть против этого течения, настаивая, что роль церкви — не продвигать политические программы, а нести духовные и доктринальные традиции, которые и являются главной причиной ее существования.

Новым антагонистом Эскрива, во всяком случае, так это воспринималось, стал генерал ордена иезуитов отец Педро Аррупе, родившийся в 1907 году, на пять лет позже Каррильо, и умерший в 1991 году после долгой болезни. Если Аррупе стал символом нового подхода Ватикана, возникшего после II собора, называя иезуитов «людьми для других», что на практике иногда означало присоединение к движениям за мир и активную проповедь Евангелия, Эскрива пошел другим путем, настаивая на первенстве традиционных форм молитв, обрядов и сакраментальной жизни. Это не означает, что иезуиты не молились или члены Opus Dei не обслуживали бедных, — это было связано лишь с их приоритетами.

В Латинской Америке иезуиты считались ярыми сторонниками движения «свободной теологии» 1970-х — 1980-х годов, которое пыталось сломать традиционные связи католической церкви с правящей элитой. У Opus Dei, почти единственной организации, оппозиционно настроенной по отношению к свободной теологии, был другой подход. Социальные перемены могли привести к переменам в душе, отражая мысль Эскрива, высказанную в Пути. «Я поведаю вам секрет, явный секрет: эти мировые кризисы на самом деле кризисы отсутствия святых».

Пока некоторые из иезуитов восприняли более критический взгляд на власть и традиции, вытекающий из глубокой любви к церкви и желания увидеть, как она изменяется в лучшую сторону, та же самая любовь побудила Эскрива и Opus Dei остаться еще более непоколебимо верными этой власти и традициям. На личном фронте двое мужчин были вполне в дружеских отношениях — Аррупе принял участие в похоронах Эскривы в 1975 году. Но они вели свои группы в двух разных направлениях.

Ничто не демонстрирует это напряжение лучше того факта, что сначала Иоанн Павел на тринадцать месяцев с октября 1981 года по ноябрь 1982 года приостановил просьбу Аррупе о созыве Генеральной Конгрегации иезуитов и назначил собственного представителя для подготовки данного собрания, а затем установил персональную прела-туру для Opus Dei. У обоих этих решений сложные истории и последствия, но в глазах публики это выглядело как ущемление иезуитов и возвышение Opus Dei, и приговор был вынесен.