Преступления фашизма в годы Великой Отечественной войны. Знать и помнить - Нина Константиновна Петрова

из большого количества «блоков», вмещавших в себя от 400 до 700 заключенных каждый. Различные национальности имели свои «блоки». Самый большой «блок» был для русских, и находился он в самых жутких условиях.

Всю борьбу с фашистским режимом в Бухенвальдском концлагере возглавлял интернациональный Военно-политический центр, который состоял из представителей всех основных национальностей.

Военно-политический центр существовал как глубоко конспиративный руководящий политический орган. Он состоял из советской, французской, чешской, югославской, польской и немецкой секций. Никаких элементов демократизма в военно-политическом центре не было. Руководство не выбиралось, а подбиралось и назначалось.

Руководящую роль в работе военно-политического центра в Бухенвальдском лагере играла советская секция, состоявшая из военнопленных, и немецкая секция, которая состояла в основном из старых коммунистов, соратников вождя коммунистической партии Германии – Тельмана, находившихся по 10–12 лет в заключении.

Поскольку внутреннее управление в лагере было, главным образом, в руках заключенных, немцы занимали в нем почти все административные посты, что давало большие возможности (через немецкую секцию) в проведении мероприятий военно-политического центра.

Военно-политический центр состоял из 5 человек. Во главе комитета был ленинградец-коммунист Николай, под кличкой «Толстый» (в прошлом работник НКВД), который, по заявлениям бывших военнопленных офицеров, находившихся в Бухенвальдском лагере, майора Кравцева и военного инженера 1 ранга Янвиста, по неизвестным для них причинам после освобождения лагеря американскими войсками был оставлен у американцев с большой группой освобожденных из лагеря советских военнопленных. Фамилии остальных членов Военно-политического центра не были известны этим офицерам по причинам конспирации.

Из беседы с бывшими военнопленными офицерами, принимавшими активное участие в работе Военно-политического центра, военным инженером 1 ранга Янвист, майором Кравцевым, капитаном Волковым, капитаном Чеснык (последний заявил, что он – Герой Советского Союза), полковником Сушковым и многими другими офицерами, которые сейчас находятся в 49 пересыльном пункте, установлено, что Военно-политический центр Бухенвальдского концлагеря ставил перед собой следующие задачи:

1) Мобилизация среди заключенных всех лучших сил на борьбу с тиранией эсэсовцев;

2) Политическое воспитание заключенных, направленное на борьбу против фашизма;

3) Создание в лагере боевой организации для вооруженного восстания;

4) Выявление и истребление враждебных элементов и провокаторов;

5) Выявление и спасение от голодной смерти и физического истребления лучшей части заключенных – смелых борцов с фашизмом.

В своей работе Военно-политический центр опирался на идейно устойчивых коммунистов всех национальностей, которые находились в лагере. Коммунисты выявлялись среди вновь прибывших партий заключенных, главным образом, по внешнему признаку. Если человек, рискуя жизнью, принес с собой в лагерь свой партийный билет и пытается во что бы то ни стало сохранять его, то это уже и было первой чертой стойкости этого человека, и он после длительного изучения вовлекался в работу Военно-политического центра.

Военный инженер 1 ранга Янвист рассказал:

«Прежде чем попасть в лагерь, человек должен пройти баню, не столько с целью санобработки, сколько с целью очищения его от документов и оружия. Снятая одежда тщательно просматривалась и проходила дезкамеру. Я пришел в лагерь со своим партийным билетом и хотел во что бы то ни стало сохранить его. Во время прохождения бани я взял свой партийный билет и орден в руку и хотел пронести его. Однако у двери меня остановил немец, схватил за руку и отнял у меня партийный билет и орден. В этот момент к немцу подскочил парикмахер, вырвал у него мой партийный билет и орден и скрылся. Уходя, он сказал мне: “Не беспокойся, все будет в порядке”. На следующий день этот же парикмахер разыскал меня и возвратил партийный билет и орден, которые я сохранил до настоящего момента. Было много случаев, когда во время обысков и проверок мне помогали товарищи прятать партийный документ и орден.

Позже через посредство парикмахера со мной беседовал несколько раз Николай “Толстый”, вовлекший меня в работу Военно-политического центра в качестве политрука роты в советском блоке».

Майор Кравцев также сохранил свой партийный билет, который был выкраден друзьями из помещения лагерной комендатуры и возвращен ему.

Капитан Некрасов и майор Солнцев также сохранили свои ордена.

Таким образом, изучение и наблюдение за людьми, вовлекаемыми в работу Военно-политического центра, начиналось с первых дней пребывания их в лагере. Со всеми, кто вовлекался в работу Военно-политического центра, лично беседовал Николай «Толстый», а затем сам и через других членов Военно-политического центра давал поручения, вовлекал в работу. Майор Голубев, попавший на работу на кухню, рассказал, как ему было поручено прислушиваться к разговорам офицеров и обо всем подслушанном систематически докладывать Николаю.

В работу Военно-политического центра вовлекались даже и немцы, не находившееся в заключении. Так, например, работе Военно-политического центра содействовали главный врач лагеря, начальник лазарета и другие.

Почти все старшины блоков (в основном, немцы) также в большинстве случаев были подобраны немецкой секцией Военно-политического центра. Помощники старшин, переводчики и уборщицы в блоках были из той национальности, которая населяла блок. Военно-политический центр стремился поставить на эти должности своих проверенных людей и убрать негодяев и провокаторов.

Лагерная полиция, которая носила наименование «Лагершутц» и следила за внутренним порядком, также назначалась из заключенных. Военно-политический центр и здесь всячески пытался насадить своих людей.

Военно-политический центр уделял исключительно большое внимание вопросам политического воспитания заключенных, воспитания в них мужества и стойкости, веры в нашу победу над фашизмом и ненависти к фашизму.

Для проведения этой работы все блоки были разбиты на роты и были назначены подпольные команды и политруки рот.

Военный инженер 1 ранга Янвист рассказал:

«Я был назначен политруком роты в блоке, где находились пленные советские офицеры. Время от времени ночью, когда в лагере тушился свет и люди ложились спать, я в темноте проводил политинформацию. Я рассказывал людям сводку Совинформбюро, которую мне передавал наш руководитель из Военно-политического центра (фамилии его не знаю), а он слушал сводку по подпольному радиоприемнику. Кроме того, я рассказывал о событиях в лагере за день. Здесь мы использовали то, что видели, а видели мы очень многое. В феврале этого года в лагере от голода и болезней ежедневно умирало свыше 300 человек. Во время вечерних и утренних поверок эсэсовцы заставляли выносить в строй даже больных и умерших, чтобы убедиться в наличии людей. Мы видели ежедневно, как эсэсовцы избивали сотни измученных людей, как день и ночь на глазах убивали и вешали, как день и ночь горели крематории, и запах горелого человеческого тела разносился по лагерю.

Однажды немцы на наших глазах увели в крематорий большую группу неблагонадежных, а нас выстроили и заставили смотреть, как от сжигания их полыхало пламя из труб крематория. На этих фактах мы воспитывали ненависть к фашистским людоедам и призывали к