Молодость может многое - Александр Сергеевич Омельянюк

Видимо в везение поверили и сами игроки «Метеора», чуть подустав и расслабившись. И во втором тайме игра изменилась. Соперник сделал перестановки и замены, усилив натиск и в итоге победив. Но в этот раз Платон оценил свою игру, как удовлетворительную. А после игры Володя Мурашов сам признал, что место центрфорварда не его.

— «Толь, нам надо срочно усиливать команду! У нас нет даже запасных!?» — сначала обратился он к капитану Багрову.

— «Да, надо! Но где их взять?» — посетовал Анатолий.

— «Платон, так с тобой же учатся мои бывшие одногруппники Бычок Комар и Пахарь?! Они же играют в футбол и не плохо! Один защитник, двое других нападающие! Ты пригласи их! Можешь и от моего имени!» — вдруг вспомнил Мурашов про одногруппников Кочета Александра Бычкова, Владимира Комарова и Александра Пахаренко.

— «Да, приглашу непременно! А не будет это подставой?! Они ведь у нас не работают!» — удивился Кочет такому неожиданному и крамольному предложению Володи.

— «Платон! Понимаешь, какое тут тонкое дело? По регламенту соревнований, в командах могут играть и представители других подразделений предприятия, если они не играют за другие команды и были заявлены. Играть могут даже родственники, не работающие на фирме! А тут — будут представители нашего филиала в Филях и твои одногруппники! Ведь про студентов-вечерников там ничего не сказано!? И потом, я знаю, что многие используют подставы — игроков не хватает, особенно в отпускной период! И руководство закрывает на это глаза. Иначе будут сплошные срывы и переносы игр, или будут играть не в полных составах. Недаром у нас разрешено играть и всемером!? И потом, что? У нас играют, что ли большие мастера, могущие сделать игру, как Пеле и Гарринча?! Так что зови их!» — в полголоса и по секрету поведал Кочету Багров.

А после этого уже сам Кочет в раздевалке поведал Попову свой план на завтра по поводу посещения ими Большого театра. Но тот поначалу не принял его, сославшись на свои запланированные дела.

— «Валер! Так у меня в плане тоже были другие дела! Мы с отцом, например, хотели вместе в Сокольниках завершить мой лыжный сезон! А теперь вот, скорее всего, больше не получится?! Но это же Большой! Туда вообще трудно попасть! Но, если ты не хочешь, я без проблем пристрою билет!» — не стал долго уговаривать друга Кочет.

Но уговорил. Валерий согласился не упускать такой шанс.

И днём в воскресенье 8 февраля в их последний каникулярный день Платон с Поповым приехали в Печатников переулок, где Платон представил всем своего товарища, а ему — своего отца. А Пётр Петрович представил Ирине сына, а её саму — парням.

— «Ну, что? Познакомились, а теперь вам пора собираться! Ребята, вы пока выйдете на кухню, а Ирина переоденется!» — стал Пётр Петрович поторапливать молодёжь на выход, вручив сыну три билета.

— «Ну, как тебе она?!» — первым спросил Платон.

— «А ничего! Симпатичная и для сегодняшнего дела как раз, что надо!».

— «А для этого? — покачал Платон тазом — бёдра у неё аппетитные!».

— «А для этого тем более!».

— «Но отец не даст её в обиду!».

Наконец, Ирина была готова и предстала перед парнями в шикарном наряде, произведя впечатление на парней.

— «Я готова!» — мило улыбнулась она.

— Вот только к чему? — про себя спросил младший Кочет.

Большой театр произвёл на впервые его посетивших Валерия и Ирину не менее большое впечатление. Платон же в нём уже бывал и предстал перед компаньонами знатоком. Он водил их по этажам, знакомя с архитектурой и рассказывая о своём прошлом посещении театра вместе с отцом.

А когда он стал рассказывать им о самой, давно любимой им опере, о чём давно прочитал в журналах, Валерий и Ирина даже заслушались. Платон особо подчеркнул, что эта опера самая известная и самая популярная в мире, потому что пользуется любовью зрителей всех стран. Поэтому она идёт на самых крупных и известных мировых театральных сценах.

— «Как пишут специалисты, она со своими театральными штампами вообще стала символом оперного жанра, так как своеобразно выразительна, искренна, и демократична, потому и заразительна, теперь являясь не только символом Испании, но и вечного взаимоотношения мужчин и женщин!» — завершил Платон свой рассказ.

— «Ну, ты, Платон, меня и удивил и обрадовал! Оказывается, ты разбираешься и в искусстве?!» — с улыбкой удивления прореагировал Попов.

— «И я теперь буду слушать оперу с большим пониманием!» — поддержала его Ирина.

Они поднялись в свою ложу и предались поглощению звуков и красок.

В перерывах они не только прогуливались по фойе, но и посетили буфет, где всех угостил Валерий.

По окончании спектакля Попов распрощался, дабы не быть третьим лишним, и поехал домой. А влюблённому в Олю Фитову Платону тоже не хотелось гулять по Москве с другой девушкой, и он повёл Ирину пешком в дом к отцу. По дороге он кое-что узнал о ней и её семье.

Младшая дочь Тамары Фёдоровны Хаджоянц оказалась отличницей и теперь изучала иностранные языки в Львовском госуниверситете имени Ивана Франко. А в Москве на зимних каникулах она была впервые, проговорившись, что теперь собирается бывать у Петра Петровича чаще.

— Значит она умная и видимо расчётливая?! А отец, смотрю, ничего лучшего не придумал, как свести меня с нею!? А может он ещё и женится на её матери и пропишет их к себе?! О, ужас! Тогда точно накроется моё желание после армии прописаться у него! Надо будет это как-то затормозить! — роились в голове Платона тревожные мысли, заставив его сразу взять путь к дому отца.

А по дороге он из рассказа Ирины узнал, что её старшая сестра Слава, работавшая в торговле и из-под полы спекулировавшая дефицитом, за это недавно на год угодила в тюрьму. Но Геннадию и всем остальным членам их семьи это не грозило.

— Так, значит, эти супруги наведывались в Москву в гости к отцу, временно используя его комнату, как перевалочную базу для дефицитных товаров?! А потом у себя в Львове спекулировали ими?! Но наверно и отцу иной раз перепадало что-нибудь от этих предприимчивых торгашей? А как бы ему не попало больше!? Надо будет отца об этом предупредить! Да и предостеречь его от дальнейшего сближения с этой семьёй! Точно! — размышлял заговорщик.

— «Ну, как сходили? Понравилось? Что-то вы быстро вернулись?» — сразу обрушился Пётр Петрович с расспросами на сына, своими действиями не вписавшегося в его далеко идущий план.

— «А Валера домой заторопился! Вот мы и решили