Король Георг V - Кеннет Роуз

Впервые предложение о переезде царской семьи в Англию сделал 19 марта 1917 г. Павел Милюков, министр иностранных дел Временного правительства. Сэр Джордж Бьюкенен тотчас же сообщил о нем в Лондон. Прежде чем его успели рассмотреть, из Петрограда пришла вторая телеграмма: зондаж Милюкова о судьбе царя принял форму официального запроса. Форин оффис направил осторожный ответ: британское правительство было бы удовлетворено, если бы царь покинул Россию, однако считает более подходящим для него местом Данию или Швейцарию. Это, в свою очередь, спровоцировало еще одно, более настойчивое послание из Петрограда. Бьюкенен сообщал в Лондон, что Милюков «весьма озабочен тем, чтобы император покинул Россию как можно скорее, так как экстремисты настраивают публику против Его Величества». Из этого посол делал следующий вывод: «Несмотря на очевидные препятствия, я со всей серьезностью полагаю, что мне следует предоставить полномочия без промедления предложить Его Величеству убежище в Англии и в то же время заверить русское правительство, что он останется там на все время войны».

22 марта Ллойд Джордж пригласил Стамфордхэма на Даунинг-стрит, чтобы обсудить будущее царя; там к ним присоединились Бонар Лоу и Хардиндж, который после окончания службы на посту вице-короля Индии стал постоянным заместителем министра иностранных дел. «Было отмечено всеобщее согласие, — записал Стамфордхэм в протоколе совещания, — что предложение принять императора в нашей стране, поступившее от русского правительства, которое мы всеми силами стремимся поддержать, не должно быть отвергнуто». После этого личный секретарь поднял более практический вопрос: на какие средства будут жить в изгнании царь и его семья? Когда премьер-министр предположил, что король, очевидно, предоставит в их распоряжение какой-нибудь дом, Стамфордхэм заметил, что сейчас свободен только Балморал, «который в это время года явно не годится для резиденции». В результате все участники совещания пришли к выводу, что Бьюкенен, официально дав согласие на предоставление царю убежища, должен просить русское правительство выделить соответствующие средства на его достойное проживание.

Немедленного ответа на сообщение Бьюкенена о том, что Британия готова принять императорскую семью, от русского правительства не последовало. Желая избавиться от царя, оно в то же время страшилось гневной реакции экстремистов, которая непременно последовала бы при известии о попытке гарантировать ему безопасность. Милюков не отверг британское предложение, полученное в ответ на его настойчивые просьбы всего два дня назад, но и не принял его. Эта задержка оказалась роковой. Она позволила консолидироваться тем силам, которые желали отомстить свергнутому монарху, и дала возможность королю Георгу изменить свое решение.

Это изменение в его взглядах относительно судьбы кузена отразилось в письме Стамфордхэма к Бальфуру, министру иностранных дел, написанному 30 марта, через восемь дней после совещания на Даунинг-стрит: